GUITARBLOG.RU

 

Гитарно-музыкальный исторический журнал

Управление талантами:

Крёстные отцы рока

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Крис Ходенфилд

Korn/Ferry Briefings Выпуск 16, 4 квартал 2013

Перевод с английского

 

 

Дела у Грегга Оллмана сегодня идут хорошо. Он может смеяться над своим историческим прошлым, и делает это с хрипотцой, которая звучит отчасти как госпельский стон, а отчасти как голос усталого дальнобойщика. Его музыкальная карьера, безусловно, была эпической.

 

"Я, наверное, попаду в Книгу рекордов Гиннеса за то, что у меня были самые шустрые, самые вороватые, самые нечестные менеджеры в мире", - говорит татуированный певец сатерн-рока, заливаясь ярким смехом.

Сейчас у него новый менеджер, и его карьера снова на подъеме. Но были времена, вспоминает он, когда продажи пластинок Allman Brothers перевалили за 30 миллионов, а он всё ещё жил на 150 долларов в неделю. Конечно, большая часть его состояния была потеряна в опиумных притонах и в суде по разводам, но всё же. Что-то, конечно, пошло не так.

 

Может быть, дело в финансовых вопросах? Он клянётся, что с одним из своих предыдущих менеджеров он догадывался, что оплачивает медицинские и стоматологические услуги для всего офиса, но последней каплей стало то, что его счёт из American Express показал, что менеджер оплатил свадьбу своей дочери картой Оллмана.

 

Как и многие музыканты, ставшие популярными в бурные семидесятые, Allman Brothers заключали сделки, которые выводили их из неизвестности, но часто по цене, которая могла бы вызвать у человека серьёзный приступ блюза.

 

Первый менеджер Оллманов, Фил Уолден, заключил с ними сделку, которая сомкнулась вокруг них, как венерина мухоловка [хищное растение, поедающее насекомых - прим. переводчика]. "У него было то, что я бы назвал "пять пальцев в пироге", - вспоминает Оллман. "Сейчас есть законы, запрещающие это. Он был агентом по бронированию билетов, нашим тур-менеджером, нашим администратором. Некоторое время он занимался распространением наших записей, и ему принадлежала звукозаписывающая компания".

 

Менеджер владел звукозаписывающей компанией? Это не могло не привести к искусственно заниженным гонорарам, не так ли?

 

Короткий ответ Оллмана: "Да. Так и было".

 

"Теперь менеджеру запрещено советовать клиенту подписывать контракт со звукозаписывающей компанией, которой он владеет. Они всё это исправили, слава богу".

 

Пока Оллман сетовал на конфликт интересов, характерный для его ранней карьеры, я не мог не вспомнить о прекрасном дне, который я провел с Филом Уолденом. В тот период я писал о рок-группах для Rolling Stone и случайно оказался на свадебном приемё комика Мартина Малла, который схватил меня за локоть, а Уолдена - за другой, усадил нас за стол и сказал: "Rolling Stone, познакомьтесь с Capricorn Records. Развлекайтесь".

 

Уолден был жизнерадостным и мудрым, политически проницательным (он принимал активное участие в президентской гонке Джимми Картера) и рассказывал истории о том, как ездил с Отисом Реддингом. Он даже прислал мне по почте вырезки о себе и своей прекрасной семье. Боже, подумал я, какой замечательный парень.

 

Невозможно было предположить, что, в конце концов, на него подадут в суд Оллманы, он доведёт свою звукозаписывающую компанию до банкротства, чтобы избежать выплаты авторских гонораров, и некоторые другие бесславные баллады, приуроченные к его уходу из жизни.

Семидесятые годы были десятилетием рок-ренессанса. FM-радио по-прежнему было независимым и бурлило авантюрной музыкой. Beatles и Боб Дилан разрушили творческие стены, и теперь все музыкальные стили были перемешаны - фолк, поп, сёрф, психоделика, джаз, авторская песня, блюз, индейцы, кельты. Поклонники по-прежнему покупали пластинки. Последние революционные завывания можно было купить в Montgomery Ward за три бакса.

 

Как начинающий журналист, сидевший в грязи на Вудстоке, я мог видеть, как этот фестиваль поднял всё на новый уровень за один летний уик-энд 1969 года. Бизнесмены могли не обращать внимания на чарты Топ-40 и продажи билетов на концерты более ранней эпохи, но никто не мог пропустить зрелище полумиллиона фанатов, притянутых к тому месту, словно некой мистической силой.

 

Бизнесмены сразу же захотели узнать, в чём дело. Посыпались вопросы. Это был рынок.

 

Десятки групп спешили на сцену, и каждая из них придерживалась наставления: "Дорога излишеств ведет во дворец мудрости". Так говорил Уильям Блейк, который почему-то забыл о суде по делам о банкротстве и реабилитации. Конечно, в тёмных углах поп-музыки уже давно существовал кривой элемент. В '50-е и '60-е годы звукозаписывающие лейблы были известны как предприятия по отмыванию денег для организованной преступности. Артисты никогда не знали, кто крадёт деньги с их счетов. В пятидесятые годы Чак Берри был вынужден отдать половину своих авторских прав на песню Maybelline диск-жокею/импресарио Алану Фриду только для того, чтобы песня прозвучала. Берри потратил годы на судебные тяжбы, чтобы вернуть права. Если оригинальные блюзовые музыканты и авторы песен, написавшие все эти стандарты, и получали авторские отчисления, то, как с горечью заметил Оллман, "их хватало только на то, чтобы ходить в крокодиловых ботинках". Самым известным рок-менеджером был "Свенгали" Элвиса Пресли голландского происхождения, "полковник" Том Паркер, который получал 50 процентов от доходов Элвиса. Для многих менеджеров того времени отдавать артисту даже 50 процентов казалось щедростью.

Вплоть до начала семидесятых, бизнес по продаже пластинок был не слишком прибыльным делом, поэтому менеджмент заставлял исполнителей участвовать в тяжёлых гастрольных графиках. Сегодняшние подвальные гитаристы, дорожащие своими дисками Cream, возможно, удивятся, узнав, что взрывную британскую группу конца 60-х годов запихивали в фургоны, отправляли в спортзалы средних школ по всей Америке и вообще бросали в жизненные ситуации, которые приводили к взаимной ненависти и разладу.

 

В один из годов группа Allman Brothers дала 300 концертов - и это всегда были длительные выступления, которые продолжались всю ночь. Стоит ли удивляться, что они прибегали к тяжёлым наркотикам? "Мы были доведены до изнеможения", - говорит Оллман. "Но когда тебе 23 года, ты думаешь, что ты пуленепробиваем".

 

Поразительно много крупных талантов того периода сделали очень короткую карьеру. Смерть Джими Хендрикса была особенно болезненной для многих музыкантов, поскольку было известно, что его таинственный менеджер Майк Джеффери довёл Хендрикса до ручки. Смог бы Хендрикс выжить и процветать после 27 лет, если бы им управляли по-другому?

 

Но музыканты начали просыпаться. К семидесятым годам они стали проводниками культуры, их всерьёз воспринимали в прессе. Пластинки продавались миллионами. Артисты больше не хотели быть одноразовыми денежными машинами, порабощёнными менеджментом. Смена власти была неизбежна.

 

Когда появился новый подход к управлению, он способствовал расцвету творчества. Успехи того периода дают ценные уроки для любого бизнес-лидера, работающего в сфере, где продукт начинается с творческих людей. Бизнес, в конце концов, всегда доминирует над творчеством. Когда творческий вклад ценится, вы получаете Apple Computer 1990-2010 годов. Если нет, то в итоге вы получите провал.

 

Уроков того, как не надо управлять рок-группой, было предостаточно. Достаточно взглянуть на Fleetwood Mac и печально известный "фейковый Mac". В 1973 году утомленная гастролями группа почувствовала, что пришло время отдохнуть, написать несколько песен и подумать о новом направлении. Они находились в процессе превращения из непримиримой британской блюзовой группы в более мягкий калифорнийский коллектив с романтической атмосферой, который в конечном итоге должен был стать грандиозным. Но во время отпуска они узнали, что какая-то другая группа "Fleetwood Mac" гастролирует, давая концерты.

 

Их менеджер, Клиффорд Дэвис, как выяснилось, нанял других музыкантов и создал эту самозваную группу. Почему? Потому что он считал, что название принадлежит ему. После целого ряда судебных исков Дэвис оказался в проигрыше.

 

Если бы Дэвис только огляделся вокруг, он бы увидел, что набирает силу новый тип управления, представляющий собой разительный контраст с классической моделью, в которой менеджеры были хозяевами, а таланты - марионетками.

 

Важнейшей фигурой в этот переходный период был Питер Эшер, певец в стиле мод из свингующего Лондона, чей образ лыбящегося очкарика позже скопировал Майк Майерс для своего персонажа Остина Пауэрса. Как участник дуэта Peter & Gordon, он имел ряд хитов в шестидесятые. Когда дуэт распался, Эшер, смышлёный парень, изучавший философию в Лондонском Королевском Колледже, пошёл работать агентом по связям с артистами на новый лейбл Битлов - Apple. У него были хорошие рекомендации. Его сестра Джейн встречалась с Полом Маккартни в течение двух лет, и Маккартни довольно часто гостил в доме семьи Эшеров.

Beatles возлагали на Apple амбициозные и идеалистические надежды, но Эшер считал это безумной затеей. Тем не менее, он нашел одного артиста, которым восхищался, - Джеймса Тейлора, сладкоголосого певца из Северной Каролины. По мере того, как они вдвоём пытались начать запись альбома, они всё больше разочаровывались в деловых неурядицах Apple. Beatles решили пригласить "специалиста по налаживанию бизнеса" из Нью-Йорка, скандального дельца Аллена Кляйна.

 

Кляйн только что "наладил" деловые отношения Rolling Stones, причём "налаживанием", из-за которого группа вскоре его уволила. В итоге Кляйн стал владельцем всей музыки Роллингов, созданной в шестидесятые годы.

 

"Когда приехал Аллен Кляйн, - вспоминает Эшер, сидя за своим рабочим столом в Лос-Анджелесе, - я знал о репутации Аллена от друзей в Нью-Йорке. Поэтому я был убежден, что он не будет подходящим человеком для выполнения задачи по эффективному управлению и реорганизации Apple. Пол и Джон согласились с тем, что такая задача должна быть поставлена, но сильно расходились во мнениях относительно того, кто это должен быть. Джеймс однажды встречался с Алленом и разделял мое мнение".

Эшер и Тейлор покинули империю Beatles и уехали в Америку. В то время это казалось опрометчивым шагом.

 

"Единственная причина, по которой я стал менеджером, заключается в том, что мы с Джеймсом не знали, кому доверить это дело. Это было не то, что я умел бы делать раньше. Поэтому, - говорит он со смехом, - я придумывал всё на ходу".

 

У Эшера были некоторые представления о том, чего он не хотел. Его гастроли по Америке в качестве певца были беспорядочными. Менеджер Peter & Gordon был частью большой, хорошо связанной фирмы, но он не обращал внимания на их жизнь и никогда не присоединялся к ним на гастролях. Позже они узнали, что их агент боялся летать.

 

В отличие от него, Эшер был готов к полной самоотдаче. Он сравнивает свой путь с путём Брайана Эпстайна: "Он не был менеджером - у него был музыкальный магазин. Но он сам нашёл Beatles и верил в них так сильно, что стал менеджером".

Работа менеджером в ту эпоху, конечно, давала много того, что музыканты называют "побочными выгодами". Суровый менеджер Led Zeppelin Питер Грант, безусловно, жил более декадентской жизнью, пася симпатичную британскую блюзовую группу, чем в те времена, когда он был вышибалой и рестлером. Один из самых жёстких и проницательных менеджеров в этом бизнесе, Грант боролся (иногда в буквальном смысле) за лучшие контракты для своей группы, пока, наконец, жизнь рок-звезды не постигла его самого.

Грегг Оллман

Грегг Оллман со своим бывшим менеджером Филом Уолденом

Элвис Пресли со своим менеджером "полковником" Томом Паркером

Джордж Харрисон и Аллен Кляйн

Led Leppelin (без Джонса) с Питером Грантом

Обосновавшись в Лос-Анджелесе в 1969 году, Эшер вписал несколько глав в историю поп-музыки. Он пригласил лос-анджелесских музыкантов в свою гостиную и собрал из них группу, чтобы - деликатно - поддержать Тейлора на записи нового альбома. К их удивлению, автобиографическая песня Fire and Rain покорила слушателей.

 

"Мы рассчитывали выступать только в фолк-клубах, - говорит Эшер, повышая голос, - а не в Мэдисон Сквер Гарден. Но у нас даже и в мыслях не было попасть на обложку Time. Этого вообще не было в планах. Хотя у нас не было возражений!"

 

Но не только Тейлор привлёк внимание, но и само звучание. Музыканты, которых собрал Эшер, во главе с Расселом Канкелом и Дэнни Кортчмаром, были настолько востребованы, что их стали называть The Section, музыканты, скрытые в тени исполнителей хитов софт-рока, которые с блаженством лились из голливудских студий звукозаписи. Успех Тейлора расчистил путь для десятков других авторов-исполнителей.

 

Эшер, внезапно добившийся успеха, дал такой же толчок Линде Ронстадт. По его словам, эта поп-певица - очень интеллигентная женщина, которая долгие годы страдала от того, что менеджеры говорили ей: "Не забивай свою хорошенькую головку". Он позволил ей создавать музыку изнутри, и снова это было волшебством. Вместо того чтобы быть просто "певичкой, поп-фолк", она теперь могла исполнять соул, старые песни, мексиканские, даже записывать платиновые альбомы с оркестром Нельсона Риддла.

 

Это было мышление Beatles заново. И очень важно отметить контраст со множеством многообещающих групп, которые потерпели неудачу из-за менеджера или руководителя звукозаписывающей компании, у которого была Большая Идея и который заставил артистов надеть метафорический костюм обезьяны.

 

Эшер открывал дорогу артистам. Его успех порождал новые хитовые записи, и уникальным аспектом было то, что он одновременно управлял карьерой и выступал в качестве продюсера. Среди других его клиентов были Джей Ди Саузер и Бонни Райтт.

 

К 1995 году он смог бросить менеджмент и присоединиться к Sony Music в качестве старшего вице-президента. Увидев бизнес с другой стороны рабочего стола, он знал все неправды и подтасовки, которые звукозаписывающие компании внушали клиентам, и за семь лет пребывания на посту "белого воротничка" он твёрдо решил не лгать артистам.

 

Стиль управления Эшера был подражаем и использован в новых местах. Два парня из William Morris по имени Эллиот Робертс и Дэвид Геффен занялись менеджментом фолк-групп, начиная с Баффи Сент-Мари, Джони Митчелл и Джексона Брауна. Эти два парня не были музыкантами, но в своих потёртых джинсах Laurel Canyon они выглядели как музыканты. В отличие от сигарокуров прошлых лет, этим длинноволосым менеджерам было удобно общаться со своими клиентами-артистами, и они точно также могли с удовольствием накуриваться вместе с ними.

 

Они могли выглядеть спокойными, но Геффен и Робертс были не прочь поорать в телефонную трубку и пообщаться с промоутерами и звукозаписывающими лейблами, в духе генерала Паттона.

 

Результат: Огромные сделки на запись альбомов. Компании Geffen и Lookout Management Робертса добились успеха с Crosby, Stills, Nash & Young, выбив у звукозаписывающих компаний более выгодные авансы за альбомы. Теперь рок-н-ролльная сделка действительно изменилась.

Эллиот Робертс, Дэвид Геффен, Робби Робертсон и Боб Дилан

Было ли всё это к лучшему? Не всегда. Теперь, окруженные верными консильери, отгороженные богатством и незаконными алкалоидами, многие великие музыканты проехали десятилетие на скоростном поезде к изоляции и забвению.

 

Как журналист, я любил брать интервью у тех исполнителей, которые были ветеранами дороги и не были окружены психологическими стенами. Пит Таунсенд ходил по дому, сжимал в своих пальцах пакетики с чаем, давал мне играть на своих гитарах, разговаривал как со своим. Иэн Андерсон из Jethro Tull самым категоричным образом указывал на важность того, чтобы мужчина сам оплачивал свои счета и выписывал чеки. Стиви Уандер съел тарелку ребрышек, пока возился с электронной начинкой синтезатора, неоднократно повергая себя ударам тока, но, знаете, спрашивал о делах, и как я, вообще, поживаю?

 

Потом были раздражённые рок-звезды. Часто повторяемая легенда об Eagles гласила, что однажды ночью их встретили в аэропорту Лос-Анджелеса без лимузина, и они позвонили в Lookout Management, устроив полный разнос. Офисный служащий, который примчался их спасать, был Ирвинг Азофф, который выразил им безоговорочную, без вопросов, преданность. Так родилась карьера менеджера/тихони. Он всё еще с ними.

 

Секрет Азоффа? Конечно же, неутомимость. Но он также обладает таким азартом и весёлым нравом, что вам захочется провести с ним время, сыграть партию в гольф, просто сделать что-нибудь прикольное.

Eagles и Ирвинг Азофф

Для своего крутого калифорнийского имиджа Lookout Management была жёстко амбициозной. В 1970 году Геффен создал звукозаписывающий лейбл Asylum и тем самым сформулировал новую парадигму "менеджер/продюсер", которая была не менее значимой, чем парадигма Эшера. Однако менеджеры, управляющие звукозаписывающим лейблом, ставили серьезные вопросы о конфликте интересов, что требовало от них тщательного разделения рабочей нагрузки. Казалось, это сработало: Они помогли создать Eagles, управляли ими и наблюдали, как группа продавала миллионы альбомов на лейбле Asylum.

 

Через два года они смогли продать лейбл компании Warner за 7 миллионов долларов наличными и акциями. Геффен, внезапно ставший крупным акционером нового объединения Warner-Elektra-Asylum, покинул руководство компании и перешёл на высшие ступени магнатства.

 

Это был не первый случай, когда музыкальный менеджмент перерос в продюсирование. Роберт Стигвуд, музыкальный магнат австралийского происхождения, живущий в Лондоне, оказал сейсмическое влияние на бизнес, когда в шестидесятые годы от простого агентирования перешел к производству пластинок, собственному лейблу RSO, мюзиклам (Волосы и Иисус Христос - Суперзвезда) и кино (Лихорадка субботнего вечера).

 

Однако при всех этих успехах Стигвуд не справился с Эриком Клэптоном. После распада Cream Клэптон хотел заниматься более спокойной и творчески свободной музыкой вместе со своим старым приятелем Стивом Уинвудом. Они создали группу под названием Blind Faith. Вместо того чтобы дать группе развиваться в дружелюбных клубах и концертных залах, Стигвуд устроил их премьеру, как супергруппы - опен-эйр концерт перед 300 000 зрителей в Гайд-парке.

 

Их дебют в Нью-Йорке был одним из самых унылых концертов, которые я когда-либо видел. Группу поместили на вращающуюся сцену в центре Мэдисон Сквер Гарден, где они крутились по кругу, а из убогой звуковой системы доносилась лишь струйка музыки. Уинвуд, напуганный, вернулся восвояси в свой английский коттедж. Клэптон, не выдержав, присоединился к Delaney & Bonnie в качестве сайдмена.

Было ясно, что группой Blind Faith не управляли. Её доили.

 

Клэптон, однако, был несколько снисходителен. Он знал, что в начале своей карьеры Стигвуд использовал доходы Cream, чтобы привезти Bee Gees из Австралии. Но он чувствовал, что это семья, и Стигвуд не давил на него, когда Эрик стал наркоманом. В конце концов, Клэптон пошёл по пути других топовых артистов и обзавёлся менеджером, который работал на него. Его главный менеджер в Stigwood, Роджер Форрестер, был тихим, эффективным человеком, который был полностью предан благополучию Клэптона.

Bee Gees и Роберт Стигвуд

Помимо лояльности, новая порода менеджеров обладала ещё одной ключевой чертой: Они слушали музыку исполнителей и имели добросовестные творческие предложения. Два влиятельных менеджера вышли из рядов рок-критиков. Автор Crawdaddy! Сэнди Перлман был поэтом и философом, который придумал название, сформировал и запустил Blue Oyster Cult. Его коллега, критик Джон Ландау, написал восторженный отзыв о Брюсе Спрингстине, после чего ему позвонил певец. В мгновение ока Ландау оказался в студии, создав хит Born in the U.S.A."и став менеджером.

 

На каждую историю успеха, подобную связке Спрингстин-Ландау (они и по сей день не расстаются), в ту эпоху приходилась дюжина менее благоприятных результатов, что вполне естественно при столкновении эго и славы.

 

Возьмём, к примеру, Альберта Гроссмана, первого короля мира фолк-музыки. Бывший клубный оператор, он обладал достаточной смекалкой, чтобы собрать вокальное трио Peter, Paul & Mary и получить дальнейшую известность в качестве менеджера Боба Дилана. Он обладал поразительной внешностью. Высокий, с пышными волосами и броской одеждой, он стоял перед вами, как некий злобный Будда. Его связь с Диланом помогла ему привлечь таких музыкантов, как The Band и Дженис Джоплин.

 

Его 25-процентный гонорар был на 10 процентов больше обычного, и он оправдывался тем, что автоматически делал клиентов на 10 процентов умнее. Гроссман был непримиримым переговорщиком и в чём-то задирой. Альберт любил говорить "нет", - сказал мне однажды Робби Робертсон из группы Band со злобным смешком. Но именно из-за этого "нет" ни одна из групп Гроссмана не появилась в фильме Вудсток.

Дженис Джоплин с Альбертом Гроссманом

Возможно, в сердцах крупных менеджеров было что-то от лидера культа. Фил Уолден считал себя боссом-путеводителем сатерн-рока, который будет базироваться в выбранном им городе, Мэйконе, штат Гавайи. Точно так же Гроссман основал студию и звукозаписывающий лейбл в Вудстоке, штат Нью-Йорк, назвал ее Bearsville и предложил своим музыкальным рекрутам присоединиться к нему. Гитарист Пол Пена записал прекрасный альбом с продюсером Беном Сидраном под названием New Train, после чего Гроссман потребовал, чтобы Пена переехал в Вудсток. Пена, будучи слепым, не мог переехать в деревню. После этого Гроссман отказался выпускать альбом. Карьера замечательно талантливого Пены оборвалась на ровном месте. Песня с неизданной пластинки, Jet Airline, попала в руки приятеля Сидрана, Стива Миллера, который превратил её в хит (даже если она была не так хороша, как оригинал Пены). Пене оставались только отступные, чтобы хоть как-то поддержать его в нищете в последние годы жизни.

 

Именно такая издевательская манера, не говоря уже о комиссионных и доле в издании музыки, в конце концов, и заставила Дилана уйти. Гроссман умрёт во время полета на "Конкорде", человек, до конца прославившийся своей готовностью говорить "нет".

 

С тех пор бизнес сильно изменился. Звукозаписывающие лейблы, потерпевшие крах из-за цифровой халявы, не только скупы на артистов, но и упорно настаивают на так называемой "сделке 360", когда лейбл получает процент от гастролей артиста и его доходов от рекламы. Это хорошо работает для таких артистов, как Мадонна, которая получает все услуги по управлению карьерой, но для борющихся за выживание музыкантов это просто жестоко.

 

Как поет Грегг Оллман, "Когда я думаю о старых деньках, господи, это заставляет мурашки бежать по позвоночнику".

 

Продолжение работы такого человека, как Оллман, - достаточная причина, чтобы не называть его "чудаком". Его новый менеджер, Майкл Леман, предпочёл бы, чтобы вы использовали термин "наследие". Менеджер из Нью-Джерси признаёт, что многие из той эпохи сейчас вынуждены зарабатывать на жизнь только гастролями.

"Многие из тех, кто остался в наследии, думали, что их время быть творческими людьми и записывать пластинки прошло". Именно Леман убедил Оллмана написать автобиографию (ставшую бестселлером), и именно Леман подтолкнул Оллмана к использованию неортодоксального продюсера Ти-Боун Бернетта, который помог создать удивительно оригинальный альбом Low Country Blues, ставший лидером чартов. "Существует так много способов монетизации их музыки", - говорит Леман, благодаря которому музыка Оллмана была использована в фармацевтической кампании и в рекламе Bank of America и Geico.

 

"Майкл - честный человек - от него невозможно ожидать лжи", - говорит Оллман, наконец-то счастливый, когда рассказывает о том, как работает музыкальный менеджмент. "Они должны в первую очередь заботиться о ваших интересах. Они должны знать, что ты чувствуешь, что тебе нравится и не нравится. Майкл даже знает, какой я люблю кофе. В этом и заключается фишка менеджера - знать своего клиента как никто другой. Майкл ничего не принимает, не согласовав это со мной, даже если это "Эй, мы хотим, чтобы ты отыграл 10 минут за полмиллиона?"

 

И это, - вздыхает Оллман, как будто это концовка песни That's the Way it Should Be [так и должно быть - прим. переводчика].

Грегг Оллман и Майкл Леман

Крис Ходенфилд, пишущий для Rolling Stone, путешествовал с со многими рок-группами в '70-е и 80-е годы, прежде чем перейти к кино и спортивной журналистике. В настоящее время он пишет книгу о роке семидесятых.

 

 

Если вам понравился перевод и вы хотите читать и новые публикации, вы можете поддержать развитие сайта, воспользовавшись формой, расположенной в самом низу страницы (справа).