ВЫ МОЖЕТЕ ВЫРАЗИТЬ БЛАГОДАРНОСТЬ, ПОДДЕРЖАВ
GUITARBLOG.RU ДОНАТОМ
НА ЛЮБУЮ СУММУ
ИЛИ ПЕРЕВОДОМ НА КАРТУ
Карта Т-банк:
2200700600531718
Карта Сбер:
2202205340221164
Henry Vacarro
История Kramer с Хенри Ваккаро-старшим
Kramer Korner эпизод 11
The Media Group Network, март 2019
Перевод с английского (отброшены заполнения
между фразами типа вау!, ого!, ничего себе! и т.д.)
Всем привет, наступили выходные! Счастливой пятницы всем! Добро пожаловать на специальный выпуск Kramer Korner. Да, мы выходим в эфир сегодня вечером, немного поменяли расписание. И прежде чем мы начнём, хочу сказать: хотя это не подкаст EVH & Gear TV, я всё равно хочу поблагодарить наших спонсоров именно за этот стрим – компанию Stewart Guitar Company. Посмотрите невероятные трэвел-гитары Stow-Away на сайте stewartguitars.com.
Это продолжение серии, которую я начал какое-то время назад – история гитар Kramer. Мы уже провели одно интервью лично с Гэри Крэймером у него дома в Калифорнии пару недель назад. А сегодня мы продолжаем изучать историю Kramer с одним из отцов-основателей – Хенри Ваккаро-старшим.
Мистер Ваккаро, как у вас дела?
У меня всё отлично!
Очень приятно, что вы с нами. Для меня это большая честь. Я постараюсь изо всех сил в течение всего вечера не проявлять слишком бурного фанатизма, но то наследие, которое вы оставили в мире гитар, не поддаётся оценке. Думаю, множество фанатов гитаризма будет вам очень благодарно за то, что вы сегодня с нами и поделитесь своей мудростью.
И да, должен сказать – для тех, кто смотрит нас сейчас в прямом эфире и участвует в чате: сын Хенри помог нам сегодня подключиться по Skype. Это первый раз, когда Хенри старший использует Skype – новая технология, но он уже как настоящий опытный пользователь освоился с ней. Теперь можно общаться по видео с друзьями и семьёй по всему миру.
С Эдди Ван Халеном, 1982г.
Сегодня вечером мы время от времени будем заглядывать в чат, общаться с людьми, отвечать на вопросы. Но прежде чем углубляться в Kramer Guitars и всё, что с ними связано, я бы хотел немного разогреть аудиторию, чтобы люди, возможно, впервые узнавшие о вас, могли услышать вашу предысторию. Расскажите, пожалуйста, с чего вы начинали в бизнесе. Если я правильно понимаю, вы начали свой бизнес вовсе не с гитар, а с чего-то связанного с недвижимостью и строительством. Это так?
Да, всё верно. Мой отец был врачом, и он умер, когда я учился на втором курсе Университета Вилланова. Я бросил учёбу, вернулся домой и начал рыть землю. Я купил экскаватор и рыл котлованы под фундамент, делал всякую безумную работу. Постепенно я стал генеральным подрядчиком, и в итоге реализовал проекты на миллиард долларов – построил 32 школы, 5 больниц, 7 высотных зданий и даже девятиэтажную тюрьму. Так я начинал бизнес.
То есть это были серьёзные проекты. Мы ведь говорим не просто о строительстве красивых домов, а про масштабные проекты. Вы, кажется, даже занимались развитием прибрежной территории?
Да, я был партнёром в проекте реконструкции Асбери-Парка, моего родного города. Это был проект на миллиард долларов. Всё, что могло пойти не так – пошло не так. Но, по крайней мере, я его начал. По ходу этого я приобрёл отель. Классический отель под названием Berkeley-Carteret Hotel, который тогда собирались снести. Я купил его за 325 тысяч долларов – целый городской квартал, прямо у Атлантического океана. И я привлёк в партнёры Джонни Кэша. И с того момента у нас с ним завязалась дружба, которая длилась три десятилети.
Потрясающе. Мы обязательно поговорим о нём подробнее сегодня, потому что у меня есть для вас много хороших вопросов, связанных с Джонни Кэшем. Знаете, это очень важно и для моей второй половины – она его обожает. Да и кто, вообще, не любит Джонни Кэша?
С Уэйлоном Дженнингсом и Джонни Кэшем
Если вам понравился этот материал и вы хотите читать и новые публикации, вы можете поддержать развитие сайта, воспользовавшись формой, расположенной в самом низу страницы (справа).
Первая встреча с Джонни Кэшем
Я кажется кое-что читал, о том отеле, который вы купили. Вроде бы он получил какие-то награды – что-то вроде "проект года", если я правильно помню?
Да. Поскольку это был городской район, проект мог претендовать на федеральный грант. Он назывался UDAG – Urban Development Action Grant – программа действий по городскому развитию. Выделяли грант на основе вложенного капитала со стороны застройщика и количества рабочих мест, которые проект должен был создать. Нам удалось получить грант на 3 миллиона долларов. И мы победили в конкурсе на лучший проект в США по использованию частных и государственных средств. Мы создали в пять раз больше рабочих мест, чем ожидалось – не только на этапе строительства, но и при эксплуатации отеля. Мы поехали в Вашингтон, округ Колумбия, и получили награду. Нам её вручил молодой Митч Макконнелл [сенатор-республиканец, нынче противник Трампа – прим. переводчика].
Вот это честь! Просто невероятный вклад. Наверное, вас очень уважали в родном городе. Ведь часто бывает, что кто-то просто сносит старину, разрушает, а затем строит высокие стеклянные башни. У нас, к примеру, есть историческое наследие, и, к счастью, есть люди, у которых есть деньги, и они покупают здания, чтобы сохранить их, а не сносить. Если и делают ремонт – то стараются сохранить исторический облик, включая старые вывески и архитектуру. Очень рад, что такие люди, как вы, сохраняют наследие, а не уничтожают его.
Да, я восстановил отель в тех же величественных формах, каким он был в 1926 году. У меня работали два старых итальянских штукатура, которые потратили 2-3 года на восстановление лепнины именно такой, какой она была раньше. Этот отель был частью истории моей семьи. Мой дедушка был подрядчиком по ландшафтному дизайну, и ему не заплатили – он взял оплату акциями. У меня до сих пор есть эти сертификаты.
В лучшие годы отеля, в конце тридцатых, мой отец стриг там газоны. В 1939 году мои мама и папа сыграли свадьбу в этом отеле. А в 1959 году мой отец был удостоен рыцарского звания от Папы Римского – Папы Иоанна XXIII. Отец получил ту награду от Папы Римского. Из Рима прислали курьера, и в отеле Berkeley-Carteret прошла церемония рыцарского посвящения.
Вот небольшая история: мой отец был врачом, немного неординарным. Он вёл приём семь дней в неделю, даже по воскресеньям – утром, днём и вечером. А потом ездил по домам к пациентам, возвращался домой, ложился спать – и всё по новой. Церемония рыцарского посвящения проходила в воскресенье вечером. Это означало, что он провёл приём днём, потом сделал пару выездов на дом, вернулся, надел смокинг, пошёл на банкет, который закончился около 11 вечера. А после банкета – сделал ещё три выезда. Последним его пациентом был темнокожий мужчина с Вестсайд-Асбери, который сказал: "Вот идёт сам Иисус Христос в смокинге". Мой отец вернулся домой, лег спать – и той же ночью умер от сердечного приступа. Ему был 51 год. Вот такие у меня воспоминания. Но они невероятно светлые
Это очень трогательно. Судя по рассказу, ваш отец был очень достойным и трудолюбивым человеком. Он напоминает мне моего отца. Я не могу сказать, что многому научился у своего отца, но уверен, вы скажете то же самое – ваш отец наверняка научил вас делать работу правильно с первого раза. Судя по тому, как вы вели бизнес – именно так всё и было.
Меня отец всегда заставлял доделывать всё до конца. Он говорил: "Ты можешь сделать правильно сразу или 50 раз переделывать". Он заставлял меня работать на ферме. Друзья звали меня гулять, а я говорил: "Нет, мне надо поработать на папу". И шёл убирать камни с поля, чтобы они не повредили технику. Буквально – возил телегу и собирал камни. Через 5 минут говорил: "Пап, я закончил". Он: "Нет, ты не закончил". И после того, как я переделал всё 50 раз, я понимал: если сделать всё правильно с первого раза, это займёт меньше времени и нервов.
Да, я понимаю вас. Кстати, небольшое отступление – вернусь к Джонни Кэшу на минутку. Мы с ним вместе рыбачили на Бимини – это где-то в начале 80-х, возможно, середина. Только мы вдвоём на лодке, и когда проводишь так время, начинаешь по-настоящему узнавать человека. Он спросил: "Хенри, расскажи мне про свою семью, про отца." Я рассказал историю о своём отце. Он был сильно впечатлён. Я тогда даже не придал этому значения. У него на шее висел серебряный крест, и я тоже на это не обращал внимания. Сам я не ношу украшений, даже часов.
И вот – два или два с половиной месяца я получаю посылку от House of Cash – это был офис Джонни. Открываю её – и вижу тот самый серебряный крест, который он носил, но теперь он был полностью покрыт золотом. На обратной стороне была гравировка: "Моему другу Хенри, в память об его отце, Себастиане" Джонни Кэш. Пасха, 1983. Это самая ценная для меня вещь.
И вы, конечно, храните её в надёжном месте?
Разумеется.
С Джонни Кэшем на церимонии поднятия флага без вести пропавших военнопленных в отеле Berkeley-Carteret
Это потрясающе… просто невероятно.
Знаете, думаю, мы немного изменим нашу программу. Мы изначально планировали идти по другому плану, но сейчас у нас такая тёплая, трогательная история, что логично остаться в этом настроении. Джонни Кэш… ну правда, я не знаком со всем его творчеством, но мои родители его обожали, особенно мама. Моя вторая половина – она сейчас находится в чате под ником Nocturnal Butterfly – тоже просто без ума от него. Ну и, честно, кто не любит Джонни Кэша? Если я правильно понял, что вы познакомились с Джонни Кэшем через отдел по работе с артистами?
Вообще-то нет. Знаете, на самом деле, я просто был фанатом. Как у кого-то в юности любимым исполнителем был Фрэнк Синатра … я же был поклонником Джонни Кэша. Его первый альбом – я просто не мог поверить, что человек может так петь. Если коротко: у нас было заведение под названием Garden State Arts Center на шоссе Гарден-Стейт-Паркуэй в Нью-Джерси. Каждые пару лет Джонни туда приезжал с концертом. Артист, заключив контракт на выступление, играл там всю неделю.
А я тогда строил крупную больницу в городе Секокус, штат Нью-Джерси, на севере. Управлялась она компанией из Нэшвилла – Hospital Affiliates. Я сидел в приёмной главврача, который владел этой частной больницей, смотрел по сторонам, и наткнулся на доску почёта Hospital Affiliates. А потом – на фотографию доктора Ната Уинстона. А я как раз только дочитал автобиографию Джонни, книгу "Man in Black", и там он упоминал, что избавиться от зависимости ему помогли не только его жена Джун, но и доктор Нат Уинстон.
Я договорился с врачом из Секокуса, чтобы тот позвонил Нату Винстону в Нэшвилл и устроил мне встречу с Джонни Кэшем за кулисами в Garden State Arts Center следующим летом. И вот мы встретились. Когда мы познакомились, я не стал рассказывать, что я застройщик. В течение трёх лет он даже не знал, что я занимаюсь строительством! Я представился как человек из гитарного бизнеса, потому что хотел, чтобы у нас было что-то общее.
Итак, я за кулисами и говорю ему: "У нас есть компания, называется Kramer, пока мало кто про неё знает. Мы делаем алюминиевые гитары, и звучание у них просто невероятное!" А он отвечает: "Слушай, мы остановились в Hilton неподалёку, приезжай завтра утром часов в 9–10 – я познакомлю тебя с Маршаллом Грантом и Бобом Вуттоном". [музыканты аккомпанирующего состава Джонни Кэша The Tennessee Three] И правда – я приехал, и Маршалл встретил меня с распростёртыми объятиями. Оказалось, кто-то уже договорился через House of Cash, чтобы показать гитары Маршаллу, но тот человек не приехал. А приехал я, и он подумал, что я и есть тот парень.
Фабрика Kramer была буквально в 5 милях от отеля Hilton, где они остановились. Я посадил Маршалла и Боба в машину и повёз их туда. А уже тем же вечером, на сцене, вся группа Джонни Кэша играла на гитарах Kramer. Маршалл играл на бас-гитаре Kramer. Боб – на кастомовой гитаре Kramer. Джерри Хенсли (второй гитарист) – на другой гитаре Kramer. Вот так всё и началось.
Джерри Хенсли, Маршалл Грант, Джонни Кэш и Боб Вуттон на сцене Garden State Arts Center, 1978 г.
Потрясающе. Уверен, это был совершенно новый опыт для всех музыкантов в группе. Ведь Kramer с алюминиевыми грифами – это совершенно иное ощущение. Монолитный, стабильный гриф, нереальный сустейн. Какая была реакция?
Они были в восторге. Звук был великолепным. Наверное, на протяжении года они играли на наших гитарах с алюминиевыми грифами. Но со временем обнаружилась проблема. Эти грифы расширялись от жары – под сценическими софитами алюминий нагревался и немного увеличивался в размере. Даже минимальное расширение могло чуть изменить строй. Из-за этого пришлось перейти на деревянные грифы. С тех пор Боб Вуттон до конца жизни играл на красной гитаре Kramer с деревянным грифом. Он её обожал, она была его основным инструментом. Боб был мне как брат.
Да, я слышал похожую историю. Но о расширении алюминия – не слышал. Звучит логично. Металл же расширяется под теплом. Гэри мне тоже рассказывал, что иногда происходило и обратное – когда гитара выносилась на сцену прямо из холодного уличного автобуса, допустим где-нибудь в Торонто зимой – и металл был ледяной, аж руки сводило.
Да, конечно. Было и такое. Холодный гриф – очень необычное ощущение. Нужно было время, чтобы отогреть инструмент, особенно если ты не привык.
О боже. Но зато звук получался невероятный. И вот ещё: мне кажется, Гэри Крэймер говорил мне, что Джерри Гарсия любил этот холодный металлический гриф. Он, кажется, предпочитал его ощущение.
Не уверен, но, возможно, вы путаете – вы, скорее всего, говорите о гитарах Travis Bean.
Да, да, точно! Вы абсолютно правы. Это было до появления Kramer, и всё логично. Спасибо, что напомнили. Ну и, конечно, это потрясающая история. И забавно, что Джонни даже не знал, что вы занимаетесь строительством – на протяжении трёх лет!
Не знал. Когда Джун Картер Кэш видела меня, она всегда говорила: "Пускай он заходит! Ему, наверное, не хватает денег даже на билет. И вообще, он всегда приносит Бобу новые гитары".
Это потрясающе. И его семья, конечно, очень тепло о вас отзывается. Я видел множество цитат из вашей книги, и мы обязательно сегодня дадим ссылку на неё. Она называется "Johnny Cash is a Friend of Mine" – и она всё ещё продаётся на Amazon. Я хочу её купить, обязательно приобрету. Мы выложим ссылку сегодня вечером, чтобы люди могли её заказать. Это ведь не просто "друг" – вы были настоящим другом, доверенным лицом. Почти как соратник по жизни. Это потрясающе.
Да, он был моим кумиром Быть лучшим другом величайшей кантри-звезды всех времён – это нечто особенное. Как сказал бы Крис Кристофферсон: "Лучше и быть не может".
Почти как сон. Наверно, бывало, что вы спрашивали себя: "Это всё на самом деле? Я не проснусь ли завтра и всё это окажется сном?" Такое бывает – почти как благословение и испытание одновременно.
У меня есть ещё множество историй об этом невероятном человеке. Мы обязательно о них поговорим позже. Он был невероятно скромным.
Именно. Даже по нему это видно. Понимаете, я – рокер. Я знаю кучу всего об Эдди Ван Халене, но мало о Джонни Кэше. Но даже мне понятно – он вдохновлял людей. Он нёс позитив. Он делал людей счастливыми.
Да. Он был первым исполнителем, который продал билеты на концерт в новом Madison Square Garden. Это было до появления Ticketmaster, тогда билеты продавались через Ticketron [сервисы по распространению билетов через – прим. переводчика]. И, к тому же, тогда не было ни огромных сабвуферов, ни подвесных акустических систем, как сейчас. Сегодняшнее оборудование – это просто безумие по сравнению с тем, что было.
С Джонни Кэшем, его женой Джун Картер-Кэш и своей дочерью Тони в отеле Berkeley-Carteret, 1987 г.
Ладно, давайте я сейчас быстро загляну в чат, поздороваюсь с людьми. А потом, когда вернёмся, хочу поговорить о других людях, с которыми вы пересекались в своей жизни – о Гэри Крэймере, Дэннисе Берарди. Расскажите нам, как вы с ними познакомились.
Кто у нас в чате? Всем спасибо, что присоединились! Это круто. Гэри Холт тоже с нами – близкий друг Гэри Крэймера…
...и, кстати, именно Гэри Холт познакомил меня с Гэри Крэймером. Я обожаю Гэри Холта – спасибо тебе, дружище! Расскажу забавную историю.
Гэри (не Крэймер, а Холт) связался со мной через подкаст Kramer Korner здесь, на YouTube. Он написал: "Хочу познакомить тебя с Гэри Крэймером – думаю, он захочет появиться у тебя в эфире."
А я ему такой: "Ага, конечно, вали отсюда".
Понимаете, когда ты долго занимаешься соцсетями – тебе постоянно пишут разные "пустышки". Ну, знаете – ничего не стоит за их словами.
И я ему: "Не верю тебе. Отвали". Прошло три или четыре сообщения – и я, наконец, понял, что он настоящий. И вот – я уже говорю с Гэри Крэймером по телефону. И теперь – разговариваю с вами. Вот так. К нам в чат присоединяются новые зрители. Спасибо всем, кто с нами! У нас тут отличная компания: постоянные зрители и новички. Мы действительно благодарны вам за присутствие.
А теперь давайте вернёмся к разговору. Итак, вы начинали со строительства и освоения земли. Это дало вам средства для того, чтобы инвестировать в различные проекты. И вот, в какой-то момент, к вам пришла идея или возможность вложиться в гитарную компанию.
Расскажите, как вы познакомились с Дэннисом Берарди и Гэри Крэймером.
Если мне не изменяет память, я владел промышленным парком. Моя цель была – каждый год строить новое здание, как инвестицию на будущее. И вот у меня было здание – площадью 12 500 квадратных футов, и оно пустовало. Тогда в мой офис пришёл Дэннис Берарди с ещё одним человеком – по-моему, его звали Роман Бэнкс, он был риелтором. Дэннис знал его по Матавану – это городок в Нью-Джерси. Они хотели арендовать это здание. Я показал им помещение, и Дэннис сказал: "То, что надо. Сколько хотите за аренду?" Мы договорились.
Я спросил: "А что вы собираетесь тут делать?"
Он говорит: "Мы будем производить гитары. У нас есть новая модель – невероятная. Единственная, у которой гриф не ломается. И у неё потрясающий сустейн. Мы собираемся перевернуть весь гитарный мир".
Мы подписали договор аренды. Я сказал: "Если вы ищете инвестора – возможно, мне это интересно. Я как раз присматриваюсь к новым направлениям". На следующей встрече он показал мне гитару – это был прототип инструмента с грифом из алюминия, первый в истории Kramer Guitars.
Он сказал: "Мы дали её одному парню, чтобы он поиграл. Он нам всё расскажет".
Этим парнем был молодой Билли Райан, сын моего прораба Билла Райана. А Билли начинал играть в группах с Брюсом Спрингстином. Так что я знал, что он разбирается в этом деле. Билли поиграл и вернулся на следующий день. Сказал: "Хенри, это действительно нечто. У этой гитары невероятный звук, отличнейший сустейн. Она немного тяжеловата, но если доработать – из неё может получиться нечто серьёзное".
На основе одного этого мнения я сказал Дэннису, что хочу вложиться, но мне нужно больше информации – бизнес-план, расчёты и прочее. Постепенно они только начинали обустраиваться в здании. Оборудования ещё не было. По-моему, первой секретаршей была Гейл Морин – она только приступила к работе. На тот момент я ещё не был знаком с Гэри Крэймером.
Позже Дэннис познакомил меня с Питером ЛаПлакой – это было моё первое знакомство с командой. У Питера была степень MBA из Гарварда, и он ранее был вице-президентом Norlin Music, владельцев Gibson. Это произвело на меня впечатление. Он представил бизнес-план, он мне понравился, и я сделал первую небольшую инвестицию.
Разворот вкладыша компакт-диска Ol' School группы Ohio Players (1996г.)
А с Гэри Крэймером когда вы впервые познакомились?
Думаю, вскоре после этого. Они как раз собирались ехать на выставку NAMM в Чикаго. По-моему, я встретил Гэри незадолго до поездки.
Дэннис – это был настоящий маркетолог. Он мог продать эскимосам мороженое. И не просто летом – а зимой. Да, у него были свои слабости, но он компенсировал это настойчивостью и талантом к продажам. Ты не мог не влюбиться в него, даже если он снимал с тебя последнюю рубашку.
Они собирались ехать на выставку. За пару недель до неё они получили первого эндорсера – Стэнли Кларка. Дэннис был уверен: "Мы продадим там гитар на 100 тысяч долларов".
Я сказал: "Если продадите на 100 тысяч – вложусь серьёзно".
Выставка, по-моему, начиналась в среду и шла до воскресенья. Тогда это был всего один NAMM в год, летом, кажется, в июле. В четверг я получил панический звонок от Дэнниса:
"Хенри, тебе срочно нужно сюда! Мы бьём рекорды!"
Моя секретарша заказала мне билет – я прилетел в Чикаго. Зашёл в McCormick Place – я был в шоке. Это был мой первый опыт участия в какой-либо выставке. Это было гигантское здание – полмиллиона квадратных футов, не меньше. И посреди зала – гигантская голова грифа Kramer в форме камертона. Я был поражён.
В итоге они продали гитар на полмиллиона долларов! Дилеры готовы были платить наличными, лишь бы получить первую партию. Я лечу обратно в первом классе, думаю: "Вот это я по-крупному ввязался в производство. Большая лига!"
Только я и представить не мог, что будет дальше…
Это просто невероятно. Гэри тоже рассказывал, как всё начиналось – как вы начали с предзаказов. И, кажется, тогда изменилось главное: больше никаких "отправим, выставим счёт" – теперь только "предоплата с предзаказом". Потому что счёт не кладёшь в банк. А вот наличные – да.
Точно. А дальше – всё сложнее.
Ник Новеллино, директор по продажам
Мы вернулись с выставки – и началась новая эра. Мы обратились в компанию Kaiser Aluminum в городе Эри, штат Пенсильвания – они делали алюминиевые заготовки методом форджинга [ковки/горячей объёмной штамповки – прим. переводчика].
Скажу честно – я не гитарист. Я включаю стереосистему и выключаю её – и на этом мои музыкальные навыки заканчиваются. Но я люблю музыку.
Первоначально Kramer должен был быть только сборочным предприятием. Мы не планировали производить комплектующие, а только собирать готовую продукцию.
Гэри был назначен ответственным за первичную сборку. За всей этой схемой стоял гениальный человек – Фил Петильо. Фил был мастером, который разработал все первые прототипы Kramer. Я не устану повторять: Фил Петильо – это легенда.
Фил договорился с компанией Monteath, импортировавшей экзотические породы дерева. Первые корпуса Kramer делались из бубинги и других редких пород Мы получали их уже лакированными. Тогда корпуса покрывались, по-моему, только лаком, который легко царапался.
Дэннис и Гэри заключили сделку с производителем звукоснимателей – не помню, кто был первым, кажется, не DiMarzio, а кто-то другой. Каждый звукосниматель имел металлическую крышку с гравировкой "Kramer", которую нужно было отполировать, поэтому мы купили полировальную машину.
Дэннис также наладил сотрудничество с одной механическим цехом рядом с аэропортом Уолл, чтобы они производили грифы. Они должны были поставлять нам полностью готовый гриф.
Но всё оказалось намного сложнее:
Сначала – грубая заготовка от Kaiser Aluminum.
Потом – вклеивание деревянных вставок в тыльную часть грифа.
Затем – приклеивание накладки из эбонола.
Потом – обработка на токарном станке на высокой скорости, чтобы добиться нужной толщины.
Потом – обработка на фрезерном станке, чтобы снять лишний материал.
Потом – полировка.
Чтобы отполировать дерево, надо заклеить алюминий.
А чтобы полировать алюминий – заклеить дерево.
А ещё – полировка головы грифа.
Настоящий кошмар.
Компания, которая всё это делала, сначала объявляла цену – допустим, 26 долларов за гриф. Но потом они меняли решение и говорили: "Мы провели ещё несколько тестов… и у нас слишком большой процент брака. Мы не можем держать такую цену". У них всё время отваливалась древесина, клей не держал.
Я отвечал: "Хорошо, но у нас куча заказов – мы не можем ждать."
К слову – я уже отправил в Kaiser чек на $30–40 тысяч, чтобы они сделали пресс-форму для грифа. Это была моя вторая инвестиция в компанию.
Нам сказали: "Заготовки грифов через обычную транспортную службу, придут через 3–4 дня." Но ждать мы не могли – у нас были срочные заказы. Мы арендовали фургон, и Хэнди, Поппи и Трио (сотрудники) сами поехали в Эри, штат Пенсильвания, и привезли заготовки на следующий день.
Мы помчались в механический цех, а хозяин говорит: "Просто сгрузите их вон туда, в угол. Я смогу взяться за них недели через три или четыре. У меня много другой работы."
У Дэнниса чуть не случился сердечный приступ. И вот мы поговорили, и я сказал: "Если мы хотим заниматься бизнесом, нам нужно заниматься бизнесом всерьёз. Нам нужно своё собственное оборудование". Я пошёл в банк, получил финансирование.
Дэннис нашёл поставщиков оборудования – его даже забрали на частном самолёте, чтобы показать станки в Филадельфии и Бриджпорте (Коннектикут).
Через несколько дней к фабрике Kramer приехал грузовик с фрезерными станками, токарными, полировочными и прочим. Я так обрадовался, что выскочил из офиса (а он был в полумиле от фабрики), прыгнул на погрузчик и сам всё разгрузил.
Вот так и началось производство по-настоящему.
Джеки Кавальо. На заднем плане у верстака Эд Хеллер, 1982г.
Да, я слышал похожую историю и от Гэри. Он рассказывал, как всё это оборудование собирали, выискивали… Наверное, было невероятное чувство – когда ты видишь комплектующие и станки, всё на месте…
…Проблема была в том, что мы получили всё оборудование, но не знали, как с ним работать. Нам нужен был мастер по штамповке и оснастке – человек, который мог бы наладить оборудование и запустить производство.
По счастливой случайности, Дэннис связался с компанией Bridgeport Milling Machines, и у них оказался фрилансер – немец по имени Билл Спис. Он был настоящим гением. Мы наняли его сразу.
Он сделал все шаблоны, приспособления, крепления – всё, что было нужно. Когда мы только начали, мы поняли: – у нас было хорошее оборудование, но не того размера.
Хоть гриф и был 36 дюймов в длину, нам нужен был токарный станок не меньше 10–12 футов, чтобы выдержать его вес и вибрации. Потому что когда ты крутишь гриф на высокой скорости с резцом, – нож срезает алюминий, дерево и эпоксидку, и это вызывает вибрации или даже деформации, – в итоге гриф получался неровным.
Со временем, благодаря Биллу Спису, мы стали делать не 6–8 грифов в день, а 6–8 в час.
Просто невероятно чтобы быть правдой. И казалось бы, всё шло к краху, а в итоге – всё выстроилось идеально. Как будто всё вдруг сошлось, и кто-то свыше помог – ведь всё могло легко обернуться катастрофой. Но всё встало на свои места.
Да, производство наконец заработало. Но, как у любой растущей компании, были и другие проблемы. Как в любом быстрорастущем бизнесе.
Брак, логистика, нехватка материалов…
А ещё – можно было поцарапать корпус, когда устанавливали гриф. А если царапали – нужно было всё снимать, перекрашивать, отправлять назад в Monteath.
Так что мы со временем построили собственные покрасочные камеры. Перешли на акрил, полиэстер – всё это был этап обучения.
Мы научились, что не стоит бежать впереди паровоза. Всё должно идти поэтапно.
Да, и думаю, это урок, который выносит почти каждая успешная компания.
И даже спустя годы, когда Kramer стал гораздо крупнее, сборка всё ещё была у вас, но комплектующие делались по всему миру: Канада, Япония, Корея…
Да, но это позже. А в 1976–78 годах всё делалось здесь. Было человек десять на фабрике.
К тому времени Гэри уже покинул компанию. По ряду причин. Во-первых, он переехал из прекрасного Марина-дель-Рей, Калифорния в Нью-Джерси – в район, где всё было серо, холодно, далеко от дома. Он ездил на фабрику полтора часа туда и обратно. Он не привык к снегу, холоду и прочим радостям северо-востока. Постепенно он разочаровался во всём этом… и в итоге покинул компанию, вернувшись в Калифорнию.
Я выкупил его долю, выписал ему чек – и стал крупнейшим акционером Kramer.
Изначально компания называлась BKL – Berardi, Kramer, LaPlaca. Потом – BKL International Distributing. Потом – Kramer Guitar. А затем – Kramer Music Products.
Да, у меня была возможность подержать в руках одну из оригинальных визиток с надписью BKL. Настоящее ностальгическое сокровище – как ребёнок в магазине игрушек.
Джон Дикон, 1980г.
Да, всё это – удивительные истории. И если Гэри когда-нибудь приедет ко мне в Канаду – это точно будет не зимой.
Он рассказывал, как однажды его машину завалило снегом на улице. Он говорил: "Снять квартиру стоит столько-то, а ещё 100 долларов надо платить за подземную парковку…" – а он был старой закалки. И в итоге его машина просто скрылась под снегом.
Он рассказывал, как пошёл к автомеханику, сказал: "Я не могу вставить ключ в замок двери".
А тот ответил: "Да просто нагрей его зажигалкой".
Я ему сказал: "Гэри, я из Канады, я знаю это всё. У нас Тим Хортонс на каждом углу [канадский аналог McDonald's – прим переводчика], и мы греем ключи зажигалкой. Вставляешь ключ одним концом в рот, другой нагреваешь, защищая пламя от ветра. вот как мы живём!"
Это, конечно, забавно… но есть и немного грустного. Посмотрите на сегодняшние музыкальные магазины. В былые времена ты шёл в Guitar Center или Rogue, все эти легендарные магазины в Нью-Йорке, где музыканты со всего мира выбирали себе инструменты. А теперь… всё это исчезло. Вы ведь работали с ними, общались, продавали через них. Это ведь трагедия, правда?
Да, это правда. И я никогда не мог представить, что когда-нибудь появится такая вещь, как интернет, и она изменит всё: и производство, и продажу гитар.
Да, это одновременно благословение и проклятие. Я, как говорил, работаю в IT. Это кормит меня, но и напрягает. Иногда хочется просто отключиться.
Проблема в том, что теперь мы всё узнаём слишком быстро.
Абсолютно верно. Вернёмся к теме Kramer. Недавно я посмотрел очень крутое интервью с Дэвидом Ли Ротом. Он… он, конечно, сумасшедший в хорошем смысле. Обожаю его. И вот он рассказывал, как три-четыре года назад он полностью отказался от современных технологий. Он теперь не носит с собой телефон. Он сказал: "Я всегда в радиусе пяти метров от кого-то с телефоном". И я понял, что он прав – если у тебя есть команда, люди, на которых можно положиться, то иногда можно и отключиться.
Да. Технологии – палка о двух концах.
Вы правы. Вот хороший вопрос из чата. Мы немного поотвечаем на вопросы зрителей. "Как Эдди Ван Хален стал эндорсером Kramer?" Я не слышал этой истории.
Я её чуть-чуть знаю, поправьте меня, если что. Если я правильно понимаю, Дэннис летел в Калифорнию, вроде бы на встречу с Guitar Center, и сидел в самолёте рядом с кем-то из техников Ван Халена. Он попросил девушку по соседству, чтобы та привлекла внимание техника, и… ну вы лучше расскажите сами.
Да, всё верно. Дэннис летел в Калифорнию, чтобы встретиться с Уэйном Митчеллом из Guitar Center. Они были нашим крупнейшим дистрибьютором в то время. Но с Guitar Center мы почти не зарабатывали. Да, они закупали много, но наша маржа была нулевая. Единственный плюс – они платили вовремя. Отправляешь товар – получаешь чек. Это помогало с денежным потоком. Но прибыли не было.
И вот Дэннис летит, и замечает парня в фирменной куртке мирового тура Van Halen. И как-то они пересекаются, и Дэннис понимает – это техник Эдди. Дальше – этот техник звонит Эдди по телефону. И вскоре Дэннис уже сидит у Эдди дома.
Тогда у нас уже был тремоло, кажется, Rockinger – ещё не Floyd Rose. Грифы всё ещё были алюминиевые. Но Эдди влюбился в гитару с первого взгляда. Дальше как-то всё закрутилось само собой.
Дэннис и Эдди вышли на Флойда Роуза, а он тогда ещё делал "машинки" без микроподстройки, только с зажимом на грифе. Эдди всё это попробовал – и ему понравилось. Мы подписали контракт с Флойдом Роузом и стали устанавливать его тремоло Floyd Rose на наши гитары.
Эдди сказал: "Хочу деревянные грифы".
И мы такие: "Да, конечно".
Если Эдди Ван Хален что-то хочет – он это получает.
Вот именно. И какое-то время то самое тремоло Rockinger даже называли "тремоло Ван Халена". Хотя потом Эдди кое-что в нём не понравилось, это хорошо – потому что иначе процесс производства пошёл бы в другом направлении…
…само тремоло было полностью латунным. и покрыто лаком, который легко стирался. Латунь – мягкий металл, и могли возникнуть проблемы. Но сам Флойд Роуз – это ведь почти как отдельный сотрудник Kramer.
Давайте остановимся на секунду. Если бы вы могли оценить вклад Floyd Rose (я не о человеке, а о тремоло-системе) и Эдди Ван Халена в успех Kramer, что бы вы сказали?
Огромную. Floyd Rose и Эдди Ван Хален – вот две ключевые составляющие успеха.
Эдди Ван Хален, и знаменитый "Франкенстрат" с грифом Kramer Pacer (с затёртым лого) и тремоло Floyd Rose FRT-4 (последнее поколение прототипов, до появления Original и первое с микроподстройкой)
Да, но тут начинается самое интересное.
Компания тогда переживала трудности, мы только что выкупили себя обратно. Была долгая история…
На каком-то этапе Guitar Center, а точнее – Уэйн Митчелл, владел контрольным пакетом акций Kramer. Я структурировал сделку, чтобы выкупить компанию обратно. Это было как раз в момент, когда мы получили Эдди как эндорсера и начали работать с Floyd Rose. Продажи пошли вверх. Весь шоурум был в гитарах Kramer – они висели от пола до потолка.
С Guitar Center было так: они заказывали гитары, а мы отправляли их прямо в магазины, минуя склады. Поэтому у них не было складов, не было счетов к предоплате ты отправил товар – тебе тут же приходили деньги. ты отправил товар – тебе тут же приходили деньги. Но Уэйн был очень тяжёлым партнёром. Он был невыносим.
Да, он помог компании: – когда он пришёл, то если при обороте в 2,5 миллиона мы теряли полмиллиона, то через пару лет при тех же объёмах мы зарабатывали полмиллиона. То есть разница в миллион долларов, это круто. Но работать с ним было невозможно.
Он приходил на фабрику, заходил в туалет и говорил: "Я не хочу, чтобы вы покупали туалетную бумагу." Серьёзно. Он говорил: "Если им нужно – пусть приносят свою из дома. Никакого мыла. Пусть моют без него. Дэннис, больше никаких блокнотов, ручек – бери бесплатно в банке. Не трать ни копейки!" Это был его способ послать сигнал. Как генерал Паттон посылал послания солдатам – так и Уэйн – "никаких лишних трат". Но он был настолько авторитарным, что с ним невозможно было работать.
В итоге я собрал средства, чтобы выкупить компанию обратно. Нам надо было внести, кажется, 300 тысяч долларов. Мы с Дэннисом пошли к моему адвокату, там был Уэйн Митчелл и ещё один юрист, большой человек из CitiGroup, не помню его имя...
...и вот мы на встрече, всё готово к подписанию, как вдруг Уэйн Митчелл говорит: "А ещё… я хочу все права на тремоло Floyd Rose."
Я восклицаю: "Что?"
Он повторяет: "Да. Я хочу все права на Floyd Rose."
Я разорвал чек, встал и сказал: "К чёрту всё это." И ушёл.
Ушли?
Да. Просто ушёл.
Дэннис сказал: " Ну ладно, тогда и я увольняюсь."
Вот это да… Вы ведь были буквально в шаге от сделки, и вдруг – такой поворот. Это невероятно.
Да, я сказал: "Хорошо. Вы хотите управлять компанией – флаг вам в руки". Но, разумеется, они не справились бы. Вот почему я уверен, что есть Бог на небесах, и, по какой-то причине, он присматривает за мной.
Так получилось, что с нами был Рэй Шерр [в то время управляющий Guitar Center, а позже основной акционер – прим. переводчика] – он посмотрел на меня и сказал: "Хенри, я должен вернуться и управлять компанией. Ты отвезёшь меня в отель?"
Я отвёз его. И вот – той же ночью мне звонит моя сестра Фрэнсис, она вела все бронирования для Kramer в своём туристическом агентстве. Она говорит: "Хенри, мне только что позвонил какой-то Рэй. Он возвращается обратно в Калифорнию. Я спросила – бронировать обратный билет? Он ответил: "Нет, я лечу домой и не вернусь"". У меня это засело в голове.
На следующее утро, в 6 утра, мне звонит Энди Папитри, наш производственный менеджер: "Уэйн Митчелл только что звонил. Он хочет узнать, где остановился Рэй."
И тут я понял: меня снова есть шанс.
Вскоре мне перезванивает Рэй: "Слушай, Хенри, может, встретимся ещё раз? мы можем договориться."
Я сказал: "Нет."
А он: "Пожалуйста, я умоляю"
Мы провели встречу, вернулись к юристу, подписали документы. Единственная проблема – у меня не было сертифицированного чека на $300,000. Я сказал: "Вот мой обычный чек. Но он станет действительным, только когда я переведу средства в банк. А вы не сможете им воспользоваться, пока Уэйн не подпишет бумаги."
Всё договорено. Уэйн улетел обратно в Калифорнию. Это было где-то перед Рождеством, точного года не скажу [это было в декабре 1983 года – прим. переводчика].
После этого – тишина.
И вот, на следующий день после Нового года, Дэннис, я и Энди отправились в Коннектикут – у нас тогда была компания под названием Sports, она делала корпуса для наших гитар [бывший производитель оружейных прикладов – прим. переводчика]. Мы приехали проверить производство.
Пока мы были там, нам звонят из офиса: "Очень срочно. Дэннис, тебе нужно немедленно перезвонить".
Он перезвонил – и вот что мы услышали: "Уэйн Митчелл умер в новогоднюю ночь".
Через два дня по почте пришёл подписанный контракт. Он уже был в пути – он его отправил, и умер. Вот так мы вернули себе компанию.
Невероятно. Немногие знают, что всё произошло именно так. И кстати, спасибо, что пролили свет на ту компанию Sports. Я о ней мало слышал, но её иногда упоминают в истории Kramer.
Фабрика Sports, где производились корпуса гитар Kramer с 1981 по 1986 год, и её разъездная реклама.
Итак, ранее мы поговорили о самых сложных отношениях, и о том, как вы познакомились с Джонни Кэшем. Мы также говорили об Эдди Ван Халене – одном из величайших артистов в вашем списке.
Тут в чате задают вопрос – не могли бы вы рассказать о других артистах, эндорсивших Kramer? Можете просто перечислить имена, которые приходят в голову с ходу.
Ричи Самбора, у нас был эндорсером даже Джон Бон Джови, Гарри Таллент из группы Спрингстина, Kiss, Earth, Wind & Fire, Motley Crüe, Twisted Sister, Queensrÿche – все тяжёлые рок-группы играли на наших инструментах.
Не могу не упомянуть ещё раз про Дэнниса. Он был настолько креативен, что организовал первый российский рок-концерт на стадионе Ленина при поддержке Kramer. И все эти метал-группы поехали туда и выступили.
Забавно, что вы упомянули Ричи Самбору. Людям понравится фото, которое я собираюсь использовать для Дэнниса, когда он придёт на стрим во вторник. Он прислал мне отличное фото, не хочу портить сюрприз, но там на заднем плане кое-что интересное с Самборой и Бон Джови – будет круто.
Да. На тот момент Ричи встречался с Шер, и он арендовал дом, как я помню, в Манасквене, на реке. И, по-моему, мы с Дэннисом как-то заехали к нему утром. Поверьте, вы не хотели бы увидеть Шер утром без макияжа.
Представляю.
Да уж. У него был длинный список знаменитых женщин из голливудской элиты. Даже из нынешней – например, Орианти. Насколько я знаю, они с ней уже расстались. Но да, у него была долгая история с голливудскими знаменитостями.
Да, я много хорошего слышал о нём. И, конечно, он был одним из флагманов. Вы уже упомянули Motley Crüe, но там список тянется и тянется. Даже Хэнк Уильямс-младший и музыканты из группы Кенни Роджерса играли на ваших инструментах.
Это правда.
Я видел фотографии на вашей странице в Facebook – там были не только рок-н-рольщики. Это действительно впечатляет.
Да, такая история.
Ричи Самбора и Шер, 1989 MTV Video Music Awards
Давайте немного вернёмся к Эдди Ван Халену. О нём можно говорить весь вечер, но сейчас пару вещей. Он пришёл к нам примерно в '82-м и сотрудничал до '85-го?
Наверное, до 1985-го. Примерно так. Я точно не скажу. Я не занимался ежедневным управлением компанией. Я вложил деньги и позволял остальным управлять.
Но вам посчастливилось с ним неоднократно встретиться лично?
О да. Конечно. Он приходил в мой офис, я виделся с ним на фабрике. Обычно они с Валери останавливались у Дэнниса дома в Холмделе.
Как вы думаете, он приходил в Kramer с конкретным техническим видением? Он был новатором в плане гитар?
Абсолютно. Без сомнений.
Он часто появлялся на выставках?
Да, мы устраивали Kramer NAMM Jam, где выступали все артисты. Каждый раз мы были гвоздём выставки. Когда Эдди появлялся у нас на стенде, дилеры выстраивались в очередь, чтобы провести своих VIP-клиентов и познакомить их с ним. Он был особенным.
Я помню, один хороший парень, Джим... Я был слишком молод, чтобы это застать лично, он показывал видео, где Эдди Ван Хален и Стив Стивенс играли вместе. Оба – виртуозы. Это производило впечатление.
Да, это было великолепно, Стивенс несколько раз участвовал в выступлениях, это было настоящие зрелище.
Кстати, во вторник у нас будет Дэннис, и мы, наверное, глубже погрузимся в тему Эдди Ван Халена, потому что у Дэнниса с ним было больше взаимодействий. Ваша роль была больше финансовой, а Дэннис был ближе к артистам.
Да, верно. Как вы и сказали – моя роль была скорее инвестиционной. Я следил, чтобы всё работало. А они управляли.
Да. моя задача была держать компанию на плаву. Я следил за происходящим, но не занимался повседневными делами. Например именно мне приходилось говорить ребятам, чтобы они приносили свою туалетную бумагу..
Ха-ха. Сегодня такое нельзя – HR не одобрит.
Да. Но это даже работало. Дэннис даже выучил правило, что если прочитал письмо, переверни и скрепи степлером – не нужно использовать блокнот. Ручки и карандаши тоже экономили. Если нужен был карандаш или ручка – жди, пока придёт поставщик и даст образцы. Даже спустя годы финансовой сфере я умный – не хочу переплачивать за электричество. Уменьшаю температуру дома, выключаю лишнее.
Верно. Даже когда я работал на радио – владелец экономил электроэнергию, и ставил таймеры на свет в туалете. Сидишь, слышишь "тик-тик" – и свет гаснет. Ха-ха, ужас.
Очень забавно, но смысл я понимаю – это посыл экономии.
NAMM 1987
Кстати, вы состоите в группе Kramer Neptune в Facebook New Jersey?
Конечно.
Там недавно обсуждали проект реконструкции здания казино – идея, что вы с Джонни Кэшем и Эдди Ван Халеном хотели там что-то открыть. Правда?
Да, я был партнёром в большом проекте по развитию набережной в Асбери-Парке. И в тот момент я подал заявку на выкуп всех зданий, включая одно под названием "Казино". Это не игорное заведение, просто так называлось это здание., где начинался рок-н-ролл. Моё знакомство с этим местом началось ещё в 1954 году, когда я увидел Билла Хейли и The Comets как ребёнок именно в здании Казино – там зародился рок-н-ролл. Я привёл Эдди туда, в Казино, и он просто обалдел. Были разговоры о том, что он тоже вложится, как и Джонни Кэш и ещё куча людей.
Мы хотели создать хорошую концертную площадку, да, и даже построить студию звукозаписи. Мы тогда обсуждали с Стивом Рипли идею студии прямо на набережной. Разве это не круто было бы?
Покойся с миром... Недавно мы потеряли Стива. Я упомянул это Гэри, когда был у него. Мне кажется, он тогда не знал. Можно было по нему понять – он очень расстроился, когда я рассказал. Настоящий гений.
Знаете, слушая интервью с Гэри, я никогда не знал, что он родился в Италии.
Он даже шутил насчёт этого, учитывая чувство юмора Гэри: "У нас есть ЛаПлака, Ваккаро, Берарди. Может, мне стоит назваться Крамеретти?"
Да, ирония – единственному настоящему рождённому в Неаполе итальянцу досталась американская фамилия.
А теперь он выпускает вино – отдает дань своим корням. Кстати, можете не отвечать, если не хотите, но был ли у Эдди какой-то "тихий" пакет в Kramer – неафишируемая доля, так сказать?
Даже не знаю. Скорее всего, он получал роялти, но я точно не знаю. Это надо у Дэнниса спрашивать
Мы у него и спросим во вторник. И, знаете, так бывает – хочешь, чтобы известные музыканты играли на твоих гитарах, а потом это становится проблемой. Им надо платить, как-то компенсировать, и это может серьёзно ударить по финансам.
Точно. Мы действительно много гитар раздавали. Это была сильная сторона Дэнниса. Если бы вы знали, кто приходил на нашу фабрику – не поверили бы. У нас была специальная стена, где все оставляли автографы. Когда компания развалилась, кто-то пробрался туда ночью, выломил и украл эту стену.
Ого. Со всеми автографами?
Да. Это бесценно. Этому нет цены.
А теперь перейдём к следующему моменту. Когда вы ушли и, по сути, продали компанию Jackson Communications, правильно?
Да. Вот что произошло. Kramer рос с бешеной скоростью – неконтролируемо. Наш лучший год, насколько я помню – 1988-й. Мы, наверное, сделали оборот 13 или 14 миллионов долларов в продажах. И впервые получили крупную прибыль. Мы наконец-то вышли в плюс, впервые за все годы.
Следующий год должен был быть ещё лучше. Мы заказывали по 5000 гитар в месяц из Кореи, ещё пару тысяч – из Японии. Чуть-чуть – из Тайваня. И тут внезапно – забастовки в Корее. И мы не можем получить товар. Вместо 18 миллионов в продажах – 12. И компания снова в минусе.
Мы привлекли новых инвесторов – и они всё запороли. Ушли, бросив всё, а все долги легли на меня. Я остался должен банку 3,5 миллиона долларов.
Но у меня были козыри. Потому что банк допустил серьёзные ошибки – позже это было доказано в суде по банкротству. Я выкупил Kramer обратно у банка и основал компанию под названием H.A.V. Corp – по моим инициалам: Хенри Авива Ваккаро. Акционерами стали мои двое детей.
Сделка с банком была следующей: они продают мне все активы за 1 миллион долларов, дают мне один год на выплату – без процентов. Пока я продаю продукцию, банк получает 80 центов с каждого доллара, а я оставляю себе 20 – на операционные расходы. Они выдали мне акт купли-продажи. И он был составлен дословно из документации по кредиту – то есть банк имел залог на весь инвентарь, оборудование, готовую продукцию, комплектующие, название, товарный знак, патенты и всё остальное. И этот документ они просто подписали мне в обмен на вексель на миллион.
Но самым ценным активом компании была система тремоло Floyd Rose. У нас были лицензионные соглашения, по которым мы передавали эту технологию другим производителям. Это приносило от восьмисот тысяч до миллиона долларов в год. Из этой суммы Флойд получал 40%, Kramer – 40%, и ещё 20% шло патентному юристу, который собирал и обрабатывал роялти. Так что $400 000 в год – это были серьёзные деньги. Особенно в конце восьмидесятых.
Итак, я заключаю сделку с банком – это было где-то в декабре или январе, в начале девяностых. Я звоню патентному юристу, прошу аванс по роялти. Он говорит: "О чём вы говорите?" Я говорю: "Ну, роялти по Floyd Rose". Он отвечает: "Вы этим не владеете". Я в шоке: "Как это?" Он говорит: "Банк продал это обратно Флойду за $250 000 наличными". И это при том, что лицензии оставалось действовать ещё 10 лет. То есть потенциально – $4 миллиона дохода. А они продали всё за $250 000 – и даже не сказали мне.
Первое, что я сделал – перестал платить банку. Банк подал на меня в суд. Я тут же ввёл компанию в процедуру банкротства по главе 11. Всё прошло через суд. Это заняло годы. И я доказал мошенничество.
Судья постановил: "Вы больше не должны банку миллион долларов, мистер Ваккаро. Снижаем долг до $250,000. Более того – вы имеете право подать на банк иск о возмещении ущерба".
Но я уже был в личном банкротстве. Если я подам на них – я всё равно ничего не получу. Так что я не стал подавать. Но ко мне обратился представитель компании Jackson Communications Inc. – компании семьи Джексонов.
Я пригласил Джо Джексона, отца семейства, в Асбери-Парк, потому что они хотели участвовать в проекте на набережной. Когда проект развалился, один из людей, работавших с моим партнёром – его зовут Боб Петри, – был вице-президентом Warner Communications. Он создал компанию под названием Jackson Communications, построенную по образцу Warner – с дочерними подразделениями: ресторанным, музыкальным, киносъёмочным и так далее. Они сделали предложение – выкупить Kramer из банкротства. Jackson Communications включала всех 11 членов семьи: мистер и миссис Джексон, Тито, Джермейн, Марлон, Майкл – все были равными акционерами. Я подумал: ну, теперь-то уж точно будет успех.
Сделка была такова: они должны были погасить долги, а я получал 10% в новой компании. Первый платёж прошёл – всё отлично. Это был 1993 год. Наступает срок второго платежа – и они не платят. Как я понял, Майкл тогда попал в неприятности, связанные с обвинениями в растлении одного мальчика. Я не могу утверждать, что это правда – просто говорю, что были слухи. Якобы инвестор вышел из дела. А кто был инвестором? Pepsi-Cola. Вся сделка развалилась. Джексоны не сделали следующий платёж, нарушили условия. Моя компания была переведена из главы 11 в главу 7 – начался процесс ликвидации. Всё было распродано с аукциона. Меня полностью вышвырнули.
Я подал в суд на них. И получил судебное решение на 1,5 миллиона долларов против JCI. Но они просто проигнорировали это. Я получил решение против корпорации – а у корпорации нет денег. Тогда я три года боролся в судах и добился "снятия корпоративной вуали" [перевод иска к юрлицу в иски к физлицам – прим.переводчика] – получил персональные судебные решения против всех акционеров.
Майкл, Джанет – увы, их физически невозможно было найти, чтобы вручить повестку, а по закону Калифорнии вы обязаны вручить лично. Нельзя подбросить в почтовый ящик. Я не смог приблизиться к Майклу даже на милю. Но я получил судебные решения против остальных: мистера и миссис Джексон, Тито, Рэнди, Марлона, Джермейна. Я начал с них взыскание. Взял показания у родителей – и они мне соврали. Сказали, что у них нет ни собственности, ни автомобилей, ни банковских счетов. Миссис Джексон сказала, что у неё шубы из искуственного меха, потому что Майкл не позволял ей носить настоящий, и что у неё нет настоящих украшений – только бижутерия. Адвокат спрашивает: "Сколько у вас всего имущества, миссис Джексон?" Она отвечает: "Меньше тысячи долларов". У меня всё это есть в расшифровке стенограммы, клянусь.
После заседания мой адвокат – я тогда нанял юриста просто по "жёлтым страницам" [телефонный справочник – прим. переводчика], на условиях процентов от выигрыша – сказал: "Слушайте, я не думаю, что вы сможете взыскать эти полтора миллиона. У них, похоже, нет денег". Я ему: "Да бросьте! Я был у них дома в Энсино – я знаю, что у них есть!"
Он говорит: "Ну, может, мы найдём какие-то скрытые счета, но особо не рассчитывайте". Я выхожу оттуда подавленный. Один в Калифорнии. Позвонил другу, Марку Нельсону, из Асбери-Парка – он переехал в Калифорнию. Говорю: "Марко, я в отчаянии, мне нужно с кем-то поговорить". Он советует: "Найми частного детектива". Я отвечаю: "Я не знаю ни одного". Он: "Я найду и перезвоню". Через пару часов он звонит и даёт мне имя.
Я тут же набираю – автоответчик: "Я сейчас за границей, перезвоните через неделю". А я не могу ждать неделю. Звоню домой сыну, Хенри. Это был 1999 год. У нас только-только появился компьютер. Он говорит: "Пап, я поищу в интернете, перезвоню утром". Через пару часов он звонит: "Я нашёл детектива – он, похоже, на той же улице, где твой отель". Я звоню. Представляюсь. Объясняю ситуацию. Он спрашивает: "У вас есть судебное решение, переведённое в юрисдикцию Калифорнии?" – "Да". – "Есть ордер на исполнение?" – "Да". Следующие его слова: "Я ненавижу этих Джексонов".
Я в шоке: "Что вы сказали?" – "Они кинули моего друга. Он потерял дом из-за них. Мистер, вы меня не знаете, но я бы работал бесплатно, если бы не нужно было зарабатывать. Возьмусь за дело. Как только вернётесь домой – перезвоните". Я возвращаюсь домой. Звоню ему. Он говорит: "Если хотите, чтобы я занялся делом, избавьтесь от того юриста и платите мне и моему адвокату на двоих – 30% от взысканного. Это покроет всё – расследование и юридические издержки". И продолжает: "Пришлите заверенную копию судебного решения – с печатью штата". Я отправил. А у меня же уже были стенограммы допросов мистера и миссис Джексон. Он говорит: "Всё, достаточно, мы всё взыщем".
Усадьба Майкла Джексона Neverland Valley Ranch
Проходит примерно месяц, и вот звонок, часов в 5:30 вечера. Он говорит:
"Вы знаете телепередачу Inside Edition?"
Я: "Да".
Он: "Посмотрите сегодня, потом перезвоните".
Я иду в бар, где показывают спортивные матчи, и прошу бармена включить Inside Edition. Там показывают, как два автомобиля Rolls-Royce вывозят из гаража миссис Джексон. Комментарий: "Это для выплаты долга подрядчику из Нью-Джерси – Хенри Ваккаро". Вот так мы конфисковали два Rolls-Royce. Потом он пошёл дальше – открыл подставную компанию, выписал чеки на $30 всем членам семьи. Трое из них обналичили чеки, и на обороте оказались их банковские реквизиты. Мы заморозили $11 000 на этих счетах.
Детектив пошёл ещё дальше. Он заглянул в бардачок одного из Rolls-Royce и нашёл страховой полис. А миссис Джексон утверждала, что у неё нет страховки. Мой адвокат отправил повестку в State Farm (страховую компанию) Калифорнии. Они отказались сотрудничать. Тогда судья выдал ордер на арест президента компании за неисполнение федеральной повестки.
Через неделю компания прислала досье, и в нём – копия аннулированного чека: миссис Джексон сама платила страховку с банковского счёта, который, по её словам, не существовал.
Мы связались с банком: "У нас судебный ордер, на счету 18 или 19 тысяч, приедем завтра". Когда адвокат приехал – счёт уже был закрыт. Кто-то её предупредил. Тогда мой адвокат обратился в суд с экстренным ходатайством, без уведомления другой стороны. Судья выдал ордер на предоставление банком Wells Fargo всех выписок и копий чеков за три года по счёту миссис Джексон. Это беспрецедентно. Мы выяснили, что каждый месяц она платила $700 за аренду склада в Окснарде, Калифорния. Детектив поехал туда, потратил неделю. Нашёл склад. Снял копию договора аренды – арендатор: Тито Джексон.
Я говорю: "Мы знаем, что там – их вся коллекция памятных вещей".
Он спрашивает: "Откуда вы знаете?"
Я отвечаю: "Я был у них дома, у меня есть внутренние документы – частный инвестиционный меморандум, где указано, что все памятные вещи принадлежат мистеру и миссис Джексон". То есть в допросе они солгали. С этим мы получили ордер на изъятие. Семь федеральных маршалов и слесарь вскрыли замок. Склад 5000 квадратных футов, забитый доверху всем, что принадлежало семье.
Маршалы говорят: "Вы уже изъяли Rolls-Royce, это ещё на $1,5–1,6 млн. Если вы продадите всё это – что превышает сумму иска, вы должны вернуть разницу ответчику". Мне было всё равно. Я хотел получить свои деньги. Они опечатали двери. Но теперь всё это – наша собственность. Однако содержимое перевезли в другое место – на лицензированный склад. А Джексоны подают заявление о банкротстве, и суд заставляет нас вернуть всё: Rolls-Royce, фортепиано из Thriller, все памятные вещи. Всё – обратно в конкурсную массу [совокупность имущества должника, подлежащего реализации для погашения требований кредиторов в процессе банкротства – прим. переводчика], так как изъятие произошло менее чем за 90 дней до банкротства.
Маршалы говорят: "На втором складе – вещи Майкла и Джанет. У вас нет решений против них, они останутся на месте". И вот два года этим распоряжается государственный конкурсный управляющий. Он не хочет разбираться с памятными вещами – слишком много претендентов. Он обращается в суд. Судья подписывает приказ об отказе от имущества, чтобы вернуть всё Тито Джексону, если тот оплатит долги по хранению.
Проходит месяц – он не платит. Управляющий идёт обратно в суд и спрашивает: "Что делать?" Судья отменяет постановление и говорит: "Продавайте всё". Адвокат управляющего связывается с моим адвокатом: "Хотите купить? Заплатите $60 000 за хранение и $30,000 за юридические услуги. Я порекомендую продажу".
Мой адвокат спрашивает меня: "Готовы сделать ставку?"
Я: "Да, вот вам ставка".
Адвокат говорит: "Вы не можете участвовать в торгах – вы считаетесь заинтересованной стороной". Тогда я обратился к другу, у которого была компания, и уговорил его подать ставку от его имени. Её приняли – но с условием проведения аукциона. В день аукциона мой друг ложится в больницу и не может поехать. Что делать? Я оформляю документы и назначаю своего сына исполняющим обязанности президента компании. Он летит в Калифорнию. Никто не знает, что он мой сын. Даже мой адвокат. Он встречается с юристом, тот говорит: "Я не могу представлять вас, раз вы представляете другую сторону. Наймите моего коллегу". Они идут на склад. И за $40 000 выкупают право хранения. Мы – официальные владельцы.
На следующий день – суд. Сын идёт с новым адвокатом. Я в Нью-Джерси, нервно хожу кругами. Телефонный звонок: "Папа, мы проигрываем. Миссис Джексон здесь с телохранителями. У неё юрист".
Я: "О нет..."
"Тито пришёл. Рэнди тоже. А теперь и юрист Майкла. Мы проиграем".
Через пять минут он звонит снова: "Они все без заверенного чека. Судья выгоняет их адвоката. Говорит им: "У вашего клиента нет полномочий в этом суде".
Мы выигрываем.
Часть коллекции памятных вещей семьи Джексонов
Таким образом, мы получили всё – два склада с имуществом всей семьи Джексонов – всего за $25 000 (а с учётом хранения – $65 000). Всё: памятные вещи, золото – вы не поверите, что у меня оказалось. Но судья сказал, что у него есть неделя, чтобы подписать постановление. Хотя у нас был акт купли-продажи, он юридически не действителен без подписи судьи.
Я сел на недорогой рейс JetBlue, вернулся домой. В среду постановления нет. В четверг – нет. В пятницу – по-прежнему ничего. Я уже начал думать о худшем, вдруг судья принял решение в пользу Джексонов? Чего я не знал – судья всё это время выжидал, потому что понимал: как только он подпишет посстановление, его можно будет обжаловать. А пока оно не подписано – апеллировать нечего.
– И вот за 20 минут до закрытия суда в пятницу он подписывает приказ и уходит. Через 20 минут в суд входит адвокат Майкла Джексона – но уже поздно, суд закрыт до понедельника. Понедельник – праздник, День Мартина Лютера Кинга. Значит, открываются только во вторник. А у нас уже на руках подписанное постановление и акт купли-продажи. Мы в тот же вечер загрузили две 20-метровых фуры. К утру вторника всё имущество, которое было на обоих складах, находилось в Асбери-Парке, Нью-Джерси. Вот так я всё это получил.
Но затем начались проблемы с продажей. Из-за всех слухов о детях и скандалах с Майклом, инвесторы боялись связываться. Мне предлагали $1,5–2 миллиона, но я знал, что это стоит больше. Поэтому я решил сделать сайт с платной виртуальной экскурсией по складу.
Я нанял профессионального разработчика, мы сделали сайт. Доступ – $4,99. За эту сумму пользователь получал видеотур по складу с невероятными вещами. У меня была даже выписка о праве собственности на Neverland, архивные документы – всё.
Например, я нашёл документы, как Джо Джексон бил Четта, или как Джанет избила любовницу Джо. Всё это у меня в бумагах. Очень жёсткие вещи.
Я дал эксклюзивное интервью People Magazine при условии, что материал выйдет одновременно с запуском сайта. Также договорился с телеканалом CBS (Channel 2 News в Нью-Йорке), что они выпустят сюжет после People, а потом уже – CNN, Fox и все остальные. Проблема была в том, что у меня не было коммерческого счёта для приёма оплаты по картам. Я был наивен – думал, достаточно просто позвонить в Visa или MasterCard. Но оказалось, без кредитной истории и после банкротства ни один банк не откроет счёт.
Партнёр по компании в это время уехал в круиз и никто не знал, где он. Наступает понедельник. Сайт запускается. Журнал People публикует статью. На сайт заходит 1,5 миллиона человек, хотят заплатить $4,99, но мы не можем принять оплату. К среде – 5 миллионов просмотров. Сервер падает. В четверг мне вручают два иска на $100 миллионов каждый – от Майкла Джексона и от Чета. Сайт закрывают. Я в шоке. У меня нет денег на юриста. Самый дешёвый адвокат запросил более $200 000. Говорит: "Вы в федеральном суде, против крупной стороны. Мы на таких условиях не работаем. Или предоплата, или никак".
– Тогда я звоню знакомым с Court TV. Говорю: "Может, вы поможете мне найти адвоката?" Они обещают подумать. Через пару недель звонит адвокат из Нового Орлеана, Луизиана. Зовут его Уильям "Пиг" Бёрк. Он говорит: "Мистер Ваккаро, я слышал, вам нужны мои услуги".
Я: "Не уверен, что смогу себе это позволить".
Он: "У вас есть $5 000?"
Я: "Да".
Он: "Прекрасно. Приезжайте во Флориду".
Я приезжаю. Оказывается, он – профессор права в Тулейнском Университете Он делает моё дело студенческим учебным проектом. Все исследования и подготовку дела делают студенты – бесплатно, под его контролем. $5 000 покрывают только судебные издержки. Так он становится моим юристом.
Дальше происходит следующее: Майкла Джексона обвиняют в уголовном преступлении – растлении несовершеннолетнего. И по закону, пока идёт уголовное дело, гражданское дело замораживается. После окончания суда, где, как известно, Майкла оправдали, он уезжает в Бахрейн со своими тремя детьми. Но он не платит своему адвокату Лэйтли Энсен, одной из лучших юристов по интеллектуальной собственности в Лос-Анджелесе. Она подаёт ходатайство в суд: "Прошу освободить меня от представительства клиента из-за неуплаты". Тогда мой адвокат Пиг Бёрк подаёт встречное ходатайство: "Закрыть дело". И судья аннулирует гражданский иск. Это означает, что единственный человек, который сегодня может законно использовать имя Майкла Джексона в интернете – это я.
Мы сохранили регистрацию и все права. Поддерживали их в актуальном состоянии, своевременно продлевали, сохраняли контроль над доменами и брэндом. А теперь – добавте к этому тот факт, что я владею авторскими правами на десятки неизданных песен Майкла, и можно представить, какие у этого перспективы. Я сижу на золотой жиле. Пока сложно оценить её точную стоимость, но если будет правильный подход – это будет невероятная сумма. Один только пример: недавно рэпер Дрейк выпустил трек, в котором использован фрагмент неизданной песни Майкла Джексона. Трек за неделю набрал миллиард (!) прослушиваний, не миллион – миллиард. А у меня – более 30 неизданных оригинальных песен.
Можно говорить что угодно про Майкла Джексона – да, у него были свои скелеты в шкафу, как у всех, но как артист он был невероятным. Самое классное, что у меня есть материалы, записанные, когда ему было всего 16 лет. Они невероятны. Он переписывал старые хиты Motown уже с более взрослым голосом. Но шестнадцатилетний Майкл, записывающий то, что он пел ещё ребёнком – это магия. У меня есть оригиналы на 16-дорожечных мастер-лентах.
Можно, например, полностью удалить аранжировку и оставить только голос Майкла a cappella. И потом заново сделать продакшн – хоть с кем, хоть с оркестром, хоть в хип-хопе. Сейчас я нанял агента и работаю над тем, чтобы привлечь крупного артиста или продюсера, который займётся этим материалом. Я действительно надеюсь, что всё получится. С такими материалами, с правильным агентом, правильным продюсером – все будут бороться за право получить этот контент. Это как хорошее вино: его нельзя открывать раньше времени.
Возможно, я не успею реализовать всё сам, но моя семья – да. Даже если я ничего не сделаю с этим в ближайшие 40 лет, права на всё это перейдут моим детям. Я уже слишком стар, чтобы разбираться со всем этим самому. Всё это – в пользу моих детей. Это станет для них настоящей финансовой опорой.
Удивительная история. В чате куча сообщений – люди в восторге. И я тоже. Я готовился к интервью, знал об этой истории, но вы всё это настолько подробно рассказали, что я сам в шоке. Я слышал о суде, исках, но не знал всех деталей – а они просто поражают. И это ведь ещё не вся история. Нам бы понадобилось 5 или 6 выпусков подкаста, чтобы всё рассказать. Мы обязательно можем сделать продолжения. Весной свяжемся с вами, найдём удобное время – пригласим вас снова. Потому что люди будут ждать. И да, я понимаю: когда кто-то проходит через банкротство, часто стараются приуменьшить свои активы, но то, как это делали Джексоны – просто поразительно. Миссис Джексон говорит: "У меня нет настоящих шуб, нет страховки". А потом в бардачке Rolls-Royce – страховой полис. Ну серьёзно?
И всё это у меня в стенограммах, под присягой. Я ничего не выдумал.
Знаю, вы бы не стали говорить этого публично, если бы это было неправдой. Это всё – поразительно, гипнотически интересно.
Но давайте вернёмся ненадолго. Я хотел бы поговорить о ваших коллегах после того, как вы покинули компанию. Вы общались с Гэри или с Дэннисом?
Нет, поверите или нет, но я не... я не разговаривал, не знаю... я не видел Гэри уже сто лет. На самом деле, я был во Флориде в декабре, и я позвонил Дэннису, и мы пообедали вместе. Это было мило. Очень мило. Приятно. Очень, очень мило. Это круто, было бы здорово поработать вместе. Может, когда-нибудь в будущем, кто знает – мелкими шагами. Мы же все стареем. Я стар – намного старше, чем выгляжу, если вы понимаете, о чём я. И нужно ценить время, ведь мы не вечно на этой планете.
Было бы классно увидеть вас троих вместе.Я даже сказал Гэри сегодня. Он позвонил мне – я как раз садился в машину, чтобы забрать сына, и тут он звонит. Я такой: "Когда звонит Гэри Крэймер, я не сажусь в машину. Я останавливаюсь, стою на проезде и беру трубку".
Мы обсуждали кое-что, и он спрашивает: "Когда ты будешь брать интервью у Хенри?" Я отвечаю: "Он будет сегодня вечером". Он сказал: "Я обязательно посмотрю". И я ответил: "Цель – собрать вас всех в одной комнате. Но только с моим участием!" И похоже, он не против. Теперь Дэннис – следующий, его нужно уговорить немного.
Отлично. Я думаю, если я получу деньги с этой истории с Джексонами, то, может быть, вернусь в гитарный бизнес.
Вот это правильно! Потому что вы были инвестором в гитарный бизнес, но это ведь был не последний ваш "заезд", когда дело касалось гитар. Давайте на пару минут поднимем в тему гитар Vaccaro.
После того как я продал и потерял Kramer – он достался Джексонам – я начал делать производить гитары под брэндом Vaccaro. Я использовал алюминиевые грифы, но на этот раз он был экструдированные, а не кованные. Мы выдавливали заготовки, вырезали по шаблону и сваривали. Нашими первыми тремя артистами-эндорсерами были: Эдж из U2, Ленни Кравиц и Кид Рок.
Я к творчеству Кид Рока отношусь нейтрально, но Ленни Кравиц обожал эти гитары,
а Эдж – это как Эдди Ван Хален, но из другой вселенной. Он прислал нам прекрасное письмо. Проблема была в том, что у меня не было денег даже на рекламу, и через пару лет я решил, что пора закрываться. С тех пор я доработал конструкцию, создал новый титановый гриф для акустической гитары.
Очень круто.
Раньше у акустики не было металлических грифов – слишком тяжёлые.
А это работает?
Работает. Я видел новые разработки. Мой друг инвестирует в одну компанию, они делают полностью углепластиковые акустические гитары – начальная цена около $3000 [скорее всего речь о RainSong – прим.переводчика]. Мне нравится эта идея – сустейн, прочность, гриф не коробится. Но при этом сохраняется тёплый звук дерева.
Значит, вы серьёзно говорили, что хотите вернуться в гитарный бизнес?
Абсолютно серьёзно. У меня уже есть готовый прототип с титановым грифом. Также я создал гриф без алюминия – возможно, скоро представлю его.
Круто. И что я имел в виду: если всё это "гнездо" денег взорвётся – вы снова в гитарном бизнесе. Но вы не шутили, когда говорили об этом?
Нет. Я не шутил. Я не говорю, что снова начну производство, но, кто знает, может, вместе с сыном. Что бы он ни захотел. И его сын – тоже.
Сегодня я немного болтал с ним по Skype, он всё настраивал, и… я вами очень восхищаюсь. Может, это и есть хорошее завершение разговора: есть Хенри-старший, есть Хенри-младший. У нас в семье – Эрик и Эрик-младший. Я обожаю работать со своим сыном. Мы – как липучка, всегда вместе. Инь и янь. Мы всегда поддерживаем друг друга. Каково это – работать с сыном? Когда он рядом с вами, учится у вас?
Это невероятно – быть с ним каждый день.
Он гений во многих смыслах. Моя проблема в том, что я не говорю ему достаточно часто, как сильно я его люблю. Он очень особенный для меня. Сегодня мы с ним поругались – из-за Skype или чего-то ещё. Я проснулся, и было не по себе, это была моя вина. Я чувствую себя ужасно. Если бы не он – мы бы сейчас не болтали. Я даже не знал, как включить это всё.
Это хорошо. Мой отец мне тоже никогда не говорил, но я знал, что он меня любит. Я не хочу растрогать всех и заставить плакать, но я теперь говорю сыну шесть раз в день, что люблю его. Он мимо проходит – и если я ему не отвечаю, он говорит: "Я люблю тебя, папа", а я: "И я тебя, сынуля". Так что я уверен, ваш сын это знает. И это здорово. Я видел, как он растёт рядом с вами – на фото, встречает знаменитостей, улыбается, а потом начинает с ними работать. Это трогательно. Я бы с радостью провёл целый выпуск, рассказывая только истории про Джонни Кэша.
Вы бы не поверили – у меня есть невероятные истории.
Я бы очень хотел, и зрители – тоже. Вот что я сделаю. Я, наверное, напишу вам снова ближе к маю – найду подходящее окно в графике. Потому что я обязательно хочу снова вас пригласить.
Надеюсь, я не утомил всех подробностями про Джексонов?
Хенри, совсем нет. Мы беседуем с каждым из трёх вас – у всех своя история. Мы уже поговорили с Гэри. Сегодня с вами. Во вторник – с Дэннисом. И это всё складывается в целостную картину эпохи. Как в подкастах про Ван Халена – все знают отдельные моменты, но не всё целиком. К примеру, мало кто знал, что Guitar Center два года владел Kramerа. Или насколько давно вообще существует Guitar Center. Идея Уэйна Митчелла – гениальна: размещать магазины там, где одно рекламное ТВ-объявление покрывало всю зону вещания. Один ролик – и все магазины охвачены. Это правда гениально. Я сейчас смеюсь: мне шлют сообщения, люди требуют: "Пусть вернётся! Через два дня снова пусть приходит!" Это смешно. Никто не скучал. Никто не встал за напитком. Все на месте. Вы напоминаете мне моего отца – ваши истории просто потрясающие.
Есть время для одной короткой истории про Джонни Кэша?
Конечно. Всё в вашем распоряжении.
Джун, его жена, рассказала мне это. У неё был вирджинский акцент. Она говорила: "Хенри, слушай. Был 1969 год. Мы только поженились. У Джонни – №1 песня в стране, №1 альбом, №1 телешоу, он на обложке журнала Life. И тут звонит Мейми Эйзенхауэр, вдова президента,и приглашает на благотворительный вечер в Waldorf Astoria".
Джонни соглашается. Они летят в Нью-Йорк. Джун беременна Джоном Картером. За кулисами Джонни хотел выглядеть на все сто. Он купил себе новые ковбойские сапоги – Andrew Jackson, до колен. На нём были чёрные джинсы, фирменное пальто-проповедника. Он чувствовал себя круто. Ему предстояло проводить Ракель Уэлч к микрофону. И, по словам Джун, он был явно впечатлён. У него была привычка: перед тем как взять медиатор, он облизывал пальцы. И вот он – лизнул пальцы, взял медиатор – и уронил его. Он наклонился, чтобы его поднять, и порвал штаны. Не чуть-чуть – до розовой кожи насквозь. Он держал гитару низко, чтобы прикрыться. В гримёрке он был в ярости. С ним нельзя было говорить целый час. Джун зашла и сказала: "Джонни, ты должен помнить: Господь послал тебе сигнал –
ты начал слишком много о себе думать. Ты стал великоват для своих штанов".
Это правда. И эта фраза как будто создана для него.
Вот и финал. Отличная история. Спасибо вам. Я бы с радостью провёл целый вечер, посвящённый Джонни Кэшу, и, конечно, ещё гитарным историям.
Спасибо за приглашение. Прошу прощения, что мы так углубились в историю с Джексонами, но я ведь им в своё время всё и продал. И скажу по правде – я надеялся, что вы это расскажете.
Это одна из магических историй. Всё выглядело ужасно, но вдруг – раз – и стало ясно: так и должно было быть. Спасибо всем в чате. Это было великолепно. Хенри, спасибо вам за вашу мудрость и время. Жаль, что вы и сын немного повздорили из-за техники, но он – отличный парень, а вы – прекрасный отец. Спасибо вам за эти годы историй. Я спрошу Гэри Крэймера, не мог бы ли он прислать немного своего оливкового масла. У него, кстати, отличное масло – получил золото в первый же год. И на второй – год снова. А теперь он отправляет вино на конкурс.
Отлично.
Во вторник у нас будет Дэннис – в то же время, только другой день. Если захотите посмотреть – добро пожаловать. Наверняка мы упомянем вас. И углубимся в тему Эдди Ван Халена, и Floyd Rose. Кстати, если вы услышали громкий звук – это я уронил Floyd Rose. Это тот, что мне Гэри подарил. Я обожаю Floyd Rose. Мой ник в интернете – Floyd Rose. Иногда беру гитару без флойда, пытаюсь сделать дайв-бомбу – и думаю: "Чёрт, я что творю!" А потом смеюсь: "Так и задумано!" Но без флойда – уже не то. Он изменил гитарный мир. Вы, ребята, изменили гитарный мир. Спасибо вам за то, что вы, Гэри, Дэннис и все остальные сделали.
Я-то всего лишь деньги вложил.
И за это – тоже спасибо. Деньги важны. Окей, не отключайтесь, я с вами лично попрощаюсь. А пока скажу зрителям: Спасибо вам огромное! Потрясающих вам выходных! – И я обещаю – Хенри снова будет у нас очень скоро. До встречи. Удачи!